На фронтах Первой мировой

Были ли у Людендорфа шансы? Небольшие, думаю, были. Именно о них сказал хорошо нам известный А. Зайончковский: «А между тем до 27 марта включительно могло казаться, что германцы достигнут своих целей, так как дела союзников были плохи. Если бы при такой обстановке тотчас же последовал удар германцев на другом участке фронта, то представляется вероятным, что германцы сокрушили бы живую силу Антанты до прибытия крупных американских сил. Но для такого удара свободных сил у германцев не было. Это и является главной причиной того, что стратегическая цель действий достигнута не была». Все это нашло практическое подтверждение в дальнейших событиях.

Людендорф, казалось, не замечал очевидного и продолжал гнуть свою линию. Он еще надеялся прорваться к морю и изготовился к давно запланированному наступлению силами 4-й и 6-й германских армий против 2-й и 1-й английских армий во Фландрии. Наступление, как мы помним, должно было начаться сразу после удара в Пикардии, но там стратегического успеха не получилось, измотанные боями войска сильно поредели и не могли усилить изготовившиеся к наступлению во Фландрии дивизии. К тому же затруднялась их переброска и обеспечение боеприпасами. Одним словом, операция переносилась, теряя свою неожиданность. Но Людендорф рассчитывал разбить англичан и превратить эту операцию в «главный успех». Для разгрома англичан, думаю, сил у него по вышеперечисленным причинам не было, а для нанесения поражения сил хватало. 6-й армии предстояло прорываться в северо-западном направлении на важнейший узел коммуникаций противника Хазебрук, высоты Касселя с форсированием канала Ля-Бассе и реки Клеренс. 4-я армия прорывалась севернее на высоту Кеммель и Ипр. На 36 км фронте прорыва он сосредоточил 29 германских дивизий, 2208 орудий и 492 самолета. Противостоящие германцам войска английских армий имели 17 дивизий, 749 орудий. Людендорф добился почти двукратного превосходства в дивизиях и трехкратного в артиллерии. Но то же самое он имел и в Пикардии. Поэтому ничего удивительно нет в практическом повторении этапов и итогов нового немецкого наступления. Поэтому же и остановимся на нем весьма кратко.

В 4 часа 15 минут 9 апреля началась такая же артиллерийская подготовка на фронте 6-й армии, с таким же впечатляющим эффектом, и также через 4 часа в 8 часов 45 минут под прикрытием огневого вала пошла в атаку пехота. В несколько часов две португальские дивизии в составе 1-й английской армии, еще не принимавшие участия в боях, были просто уничтожены, и к концу дня линия английской обороны оказалась прорванной. В 2 часа 45 минут 10 мая началась артиллерийская подготовка в полосе 4-й германской армии, и дальше все шло по прежнему сценарию. За два дня наступления германские войска прорвали основную полосу английской обороны и продвинулись на 12 км, угрожая Хазебруку, Касселю и Ипру.

Надо сказать, что второй за ближайшее время мощнейший удар по своим войскам потряс даже такого стоика, как фельдмаршал Хейг А Лондон вообще запаниковал. Начальник английского Генштаба генерал Вильсон заявил о необходимости отвода английских и бельгийских войск к побережью. Хейг отдает распоряжение подготовить к затоплению подступы к Дюнкерку и Кале и отправке из этих портов всех работающих там англичан. Частная английская неудача вновь превращалась в общесоюзническую. Союзное командование соизволило, наконец, расширить полномочия Фоша, чем английский главнокомандующий не замедлил воспользоваться. 11 апреля по просьбе Хейга Фош согласился оказать ему помощь, но при условии нигде не отходить и не очищать выступа у Ипра. По приказу Фоша на автомобилях и по железной дороге в тыл англичанам устремились французские резервы – 4 дивизии 2-й армии и 2-й кавалерийский корпус. Интересные взаимоотношения двух полководцев Антанты в этот период по-своему охарактеризовал Уинстон Черчилль: «Он выжал воюющую армию Хейга до последней капли жизненной энергии. И армия, смертельно уставшая, выстояла. Она победила, но не отвоевала ни дюйма. Ужаснейшие жертвы и лишения позволили лишь удержать позиции. Впоследствии ужасный вопрос выбора между портами на побережье и сохранением единства англо-французских армий не возникал, но хвастливая фраза Фоша “ни то ни другое” в значительной степени обеспечена на самом деле английской кровью».