На фронтах Великой войны. Воспоминания. 1914–1918

Сообщил нам еще полковник Приходькин, что их дивизия, действуя в районе Долгобычев – Вареиж набрела на обоз 61-й дивизии, брошенной ею во время боев 15 августа. Обоз этот они не могли тогда забрать о собою, но все же кое-что ценное с него сняли и, между прочим, запас карт на дивизию, каковые он нам и передал.

На 25-е мы ожидали более серьезной встречи с противником. Еще ранее имелись сведения об укреплении противником сильной позиции на командующих высотах северо-восточнее Томашова, у с. Майдан-Гурко. Теперь же эти сведения подтверждались. Ясным и совершенно понятным также нам казалась необходимость для противника задержать поток наших сил от Холма на этом последнем удобном, по местным условиям, рубеже. Дальше никаких таких рубежей не было. Да и поздно было бы, так как мы хлынули бы массой четырех корпусов, уже ничем не сдерживаемых, в Галицию, в тыл их восточному фронту. Деталей положения на этом фронте мы еще не знали, но общая картина рисовалась нам ясно и понятно, достаточно посмотреть на приводимую ниже схему[91]. Ожидая, таким образом, серьезного боя, мы на 26-е отдали в этот смысле и распоряжения, именно атаковать и сбросить противника с его укрепленной позиции у Майдан-Гурко.

4. Бой у Майдан-Гурко

Дивизии выступили о рассветом. Штаб корпуса также рано снялся, имея в виду стать в д. Верахане, на большаке и отсюда руководить действиями войск. Я, как начальник связи, выступил из Сельца еще ранее, во главе «моего отряда» из телефонных двуколок с людьми штабной команды связи. Я получил от начальника штаба задачу – установить связь с дивизией из Верахане. Утро было чудесное, с легким туманцем. Поплутав немного по плохой лесной дороге, мы часа через полтора прибыли в Верахане. Здесь я нашел 137-й Нежинский полк, назначенный в непосредственное распоряжение командира корпуса как резерв. Выбрав удобное место, я приказал начальнику команды связи, унтер-офицеру Червонцеву открыть телефонную станцию и тянуть линию вперед, через лес, в направлении на д. Юстиновку, где на южной опушке установить центральную. О ней дивизиям послано было уведомление с указанием включить свои телефоны.

Часам к девяти наша линия и станции были готовы. Но долго и тщетно мы ждали телефонной связи от дивизий.

Между тем начался бой. Хотя расстояние до боевой линии и было небольшое, всего каких-нибудь верст семь, тем не менее, благодаря сильно пересеченной местности и огромному лесу, выстрелов не было слышно. Первой вступила в дело 35-я дивизия. Двигаясь по большаку Верахане – Томашов, она скоро вынуждена была развернуться на опушке леса, северо-западнее Юстиновки. Авангард же ее, 138-й Болховский полк, вылез на южную опушку леса, что севернее высоты 336[92], но здесь был встречен с упомянутой высоты сильнейшим огнем противника. Скоро левее болховцев развернулся 140-й Зарайский полк. Попытки этой бригады выйти из леса и подняться на склоны высоты 336 вначале были безуспешны. Противник, сидя в окопах на сильно командующей высоте, засыпал наступающих огнем всех видов, до тяжелой артиллерии включительно, не будучи сам должным образом нами обстреливаем, ибо батареи 35-й бригады долго разыскивали себе места, где бы можно было стать на позицию: сильно мешал сплошной, густой лес.

Почти одновременно с 35-й дивизией, правее нее развернулась 7-я дивизия[93] 5-го корпуса, наступавшая по шоссе Замостье – Томашов. Ее первоначальные попытки атаковать позиции австрийцев между шоссе и большаком также были задавлены неприятельским огнем.

3-я дивизия, ведомая своим очень осторожным начальником, генералом Ползиковым, вступала в дело медленно.

В такой нерешительности тянулся бой далеко за полдень, развиваясь все сильнее и распространяясь все больше влево в направлении с. Ярчов.