На главном направлении

Весь комплекс организационных и профилактических мер дал сравнительно высокий процент возврата излеченных раненых в строй. Так, если в Сталинградской битве было возвращено в строй 32,3 процента, в битве под Курском — 45 процентов, то в Белорусской операции — 50 процентов.

Эта статистика охватывает только войсковые, армейские и фронтовые лечебные учреждения, без центральных. Более 20–25 процентов раненых излечивались и возвращались в строй вне границ фронта.

Весьма сложной и громоздкой задачей для тыла было ветеринарное обеспечение наступательной операции.

С учетом трех кавалерийских корпусов во фронте насчитывалось 145 тысяч лошадей. К началу наступления весь конский состав имел хорошую упитанность, был полностью перекован; инфекционные заболевания сведены к минимуму. Улучшению состояния конского поголовья во многом способствовал «смотр боевого коня», проведенный в мае — июне 1944 года; в этой большой кампании активно участвовали политические органы, партийные и комсомольские организации, солдаты, сержанты и офицеры. Смотр дал хорошие результаты.

В ветеринарном деле, как и во всяком, важнейшее значение имела организация. Она была блестяще осуществлена под руководством крупного специалиста, начальника ветеринарной службы фронта профессора генерала Н. М. Шпайера. Всю сеть фронтовых и армейских ветеринарных учреждений максимально приблизили к местам наибольшего скопления конского состава. Потери лошадей в ходе наступления были в общем незначительные. Только для конно-механизированной группы Плиева они оказались весьма чувствительными: группа попала под ожесточенный обстрел с воздуха и потеряла убитыми и ранеными 7300 лошадей.

На левом крыле фронта под неослабным наблюдением ветеринарных работников находились два кавалерийских корпуса.

Больших усилий от ветеринарной службы потребовали профилактический осмотр и сортировка 11 тысяч лошадей, отбитых у противника в районе Бобруйска. Обширные противоэпизоотические мероприятия в народном хозяйстве Белоруссии одновременно способствовали и благополучию конского состава фронта.

Наконец ветеринарные работники фронта и армий несли ответственность за качество мяса, поступавшего на довольствие: по-прежнему за каждой армией следовали гурты скота, насчитывавшие в общей сложности десятки тысяч голов.

Общая картина разнообразной деятельности тыла была бы неполной, если не сказать о трофейных органах. В начале войны они занимались сбором и эвакуацией подбитой на полях сражений боевой техники, стреляных гильз и специальной укупорки. По мере того как расширялся масштаб вооруженной борьбы, особенно после Сталинградской битвы, роль трофейных органов многократно возросла. За один 1943 год было отгружено с фронтов в глубокий тыл 112 685 вагонов металлолома и 21 114 вагонов вооружения[18]. Но серьезным недостатком трофейной службы в то время была неосведомленность об оперативных планах командования, вследствие чего представители этой службы нередко с большим опозданием появлялись у трофейных объектов, то есть тогда, когда значительная часть имущества бывала уже растащенной и, в лучшем случае, использована для войск безучетно. Техническая оснащенность трофейных органов в этот период войны оставалась крайне низкой. Особенно не хватало эвакуационных средств.

На огромном пространстве между меридианом Орел — Курск и Днепром трофейные органы продолжали сбор и отправку в тыл подбитой боевой техники и различного металлолома. Увлекшись односторонне этой важной государственной работой, наши «трофейщики» не подготовились как следует к началу Белорусской операции, и мне, как начальнику тыла, пришлось получить за это внушение со стороны Военного совета фронта. И было за что!

По прежнему опыту мы знали, что противник при отступлении ничего «приличного» нам не оставляет; приведенные в негодность, облитые бензином и подожженные автомашины, артиллерия и танки никого не привлекали, кроме представителей трофейной службы. Иное положение сложилось, однако, во время Белорусской операции. Видимо, противник не ожидал того, что советские войска так стремительно выйдут ему в тыл и захватят крупные склады с продовольствием и разным другим имуществом. А случилось именно так: в районе Осиповичей наши передовые части захватили в полной пригодности тысячи тонн муки, крупы, сахара, миллионы банок сгущенного молока, консервов. Поскольку трофейная служба охраны у складов не выставила, а все двери были открыты, то любая воинская часть, проходя мимо, считала нужным пополнить свои запасы. С большим опозданием удалось навести порядок и учесть оставшееся имущество.