На горах (Книга 1, часть 2)

В духов день Марко Данилыч, с семьей и с Марьей Ивановной, утром за чаем сидел. Весна была, радовалась вся живая тварь, настали праздники, и люди тоже стали веселы, а у Марка Данилыча не тем пахло. Все сидели сумрачны, все молчали, каждый свою думу думал. Как ни силился Смолокуров отделаться от тягостных мыслей, пленный брат, в непосильной работе, не сходил у него с ума. Но чуть только взглянет на Дунюшку, ровно искра стрекнет у него в голове: "Его избавить - ее обездолить!.." Борьба застывшей любви к брату с горячей любовью к дочери совсем одолела его.

Дарья Сергевна сидела мрачная и злобно молчала, искоса поглядывая на ненавистную Марью Ивановну. Сколько ни сидела она в каморке, сколько ни подслушивала, не могла понять хорошенько, о чем говорит барышня с Дуней. Всем было тоскливо.

Первый заговорил, наконец, Марко Данилыч, нельзя ж было хозяину при такой гостье молчать. Однако разговор не вязался. Марья Ивановна была задумчива и в рассеянье иногда отвечала невпопад. Жаловалась на нездоровье, говорила, что голова у ней разболелась.

Марко Данилыч стал беспокоиться, за лекарем хотел посылать, но Марья Ивановна наотрез отказалась от всякого леченья.

- В саду долго вчера сидели,- сказал Марко Данилыч,- а было сыровато. Дело ваше нежное, господское, много ли вам надо, чтобы простудиться.

- Нет, это бывает со мной,- молвила Марья Ивановна, взявшись руками за голову.- Здоровьем-то ведь я не богата. Пойду лучше прилягу. Умеешь делать горчичники, Дунюшка?

- Умею,-- ответила Дуня.

- Сделай мне, пожалуйста,- сказала Марья Ивановна.- Прощайте, Марко Данилыч. Обойдется, бог даст, и без доктора. В Дуниной комнате Марья Ивановна прилегла на диване. В самом деле, она чувствовала себя не совсем хорошо. Дуня уселась возле нее на скамеечке и полными любви взорами уныло глядела на больную наставницу.

Марья Ивановна в эти дни возбудила в душе Дуни сильное, ничем неудержимое стремление к таинственной вере, которую она называла единою истинной. Взросшая на строгом соблюденье внешних обрядов, привыкшая только в них одних видеть веру, молодая впечатлительная девушка, начитавшись мистических книг, теперь равнодушно стала смотреть на всякую внешность. Дарья Сергевна еще до приезда Марьи Ивановны с ужасом стала замечать, что Дуня иной раз даже спать ложится, не помолившись. Не раз журила ее за то, и Дуня не оправдывалась, ссылаясь на забывчивость. С приездом Марьи Ивановны стала она еще равнодушнее к обрядам, хоть та сама не раз говорила ей, что должна непременно их соблюдать, не навести бы домашних на мысль, что хочет она идти "путем тайной веры к духовному свету".

И то говорила Марья Ивановна, что в церковных обрядах ничего худого нет, что они даже спасительны для тех, кто не может постигнуть "сокровенной тайны", открытой только невеликому числу избранных.

- Обещали вы, душечка Марья Ивановна, рассказать мне о "живом слове",сказала Дуня, сидя на скамеечке возле Марьи Ивановны.- Или, может быть, вам тяжело теперь говорить?

- Изволь, мой друг - ответила Марья Ивановна.- Расскажу кое-что, насколько ты сможешь понять. Помнишь ли, говорила я тебе про людей, просветленных благодатью, озаренных неприступным духовным светом. Своей жизнью и стремленьем к духовному получают они блаженство еще здесь на земле. Сам бог вселяется в них, и что они ни говорят, что ни приказывают, должно исполнять без рассужденья, потому что они не свое говорят, а вещают волю божию. Их речь и есть "живое слово". Перед тем, как говорить, они приходят в восторг неописанный, а потом читают в душе каждого, узнают чужие мысли и поступки, как бы скрытно они ни были сделаны, и тогда начинают обличать и пророчествовать... Увидишь таких.

Задумалась Дуня, ни слова не молвила в ответ. Разгорелась у ней душа, и чувствовала она неодолимое желанье как можно скорей увидать этих чудных людей и услышать живое их слово.

- Помнишь ли, Дунюшка, еще в прошлом году ты меня спрашивала, что такое значит "духовный супруг",- продолжала Марья Ивановна.- Тогда я не сказала тебе, потому что ты не поняла бы моих слов, а теперь; как ты прочитала столько полезных книг и приняла сердцем все в них написанное, понять ты можешь, хоть покамест и не все еще. Слушай. Ежели кто проникнет во всю "сокровенную тайну", ежели кто всю ее познает и будет к ней "приведен", тот вступает в супружество с тем пророком, который его принял, или с тем человеком божиим, на которого ему укажет пророк. В духовное супружество вступает, не в плотское.

Между людьми, познавшими "тайну", есть и мужчины и женщины, они водятся духом, они обитаемы богом. Такие мужчины приводят в тайну женщин, женщины мужчин. Это и есть "духовное супружество". Оно вечно. Плотское супружество длится до смерти жены или мужа, духовное не прекращается во веки веков. Оно сохраняется в будущей жизни, и нет конца ему... Тут великая премудрость... Нельзя постичь ее умом человеческим, нельзя ирассказать обыкновенным словом.

- Стало быть, у духовного супруга бывает по нескольку жен?- спросила удивленная Дуня.