На горах (Книга 2, часть 3)

- Слава в вышних богу! - благоговейно поднявши глаза, проговорила Марья Ивановна.- На Дуню я тоже много рассчитываю. Помните, как в прошлом году я под осень гостила у вас, про нее тогда я вам сказывала, что как скоро заговорила я с ней, едва открывая "тайну", дух на нее накатил (Дух накатил, то есть сошел дух (по понятиям хлыстов, святой дух).) - вся задрожала, затрепетала, как голубь, глаза загорелись, и без чувств упала она ко мне на руки. Великим знамением тогда я это сочла. А теперь, как гостила у них, каждый почти день бывала она в восторге, так и трясет ее всю: судороги, истерика, пена у рта. Ни словом ей не заикнулась я, что бывает у нас на радениях, а все-таки ее поднимало.

- Дай господи такую подвижницу, подай истинный свет и новую силу в слове ее,- сложив руки, набожно сказал Николай Александрыч.- Ежели так, можно будет ее допустить на собрание, и если готова принять "благодать", то можно и "привод" сделать... Только ведь она у отца живет... Помнится мне, говорила ты, Машенька, что он раскольничает, и совсем плотской язычник, духовного в нем, говорила ты, нет ни капельки.

- Это так,- подтвердила Марья Ивановна.- Как есть плотской - только деньги на уме.

- Как же Авдотьюшка, познав тайну, станет в Гоморре жить?- сказал Николай Александрыч.- Тяжело ведь ей будет меж язычниками... Некому будет ни утешить ее, ни поддержать в ней святого пламени. Устоит ли тогда она на "правом пути", сохранит ли "тайну сокровенную"? Об этом надо обсудить хорошенько. То помни, Машенька, что ангелы небесные ликуют и радуются, когда языческая душа вступает в ограду спасения, но все небесные силы в тоске и печали мечутся по небу, ежели "приведенная" душа возвратится вспять и снова ступит на погибельный путь фарисейский.

- Со мной часто будет видаться, я буду ее поддерживать. Отец обещал отпускать ее ко мне в Фатьянку.

При мне не пойдет она в адские ворота, не возвратится в язычество,- твердо и решительно сказала Марья Ивановна. - На "приводе" я, пожалуй, буду ее поручницей и все время, пока обитаю в этом греховном теле, стану поддерживать ее на "правом пути".

- А дашь ли за нее страшное священное зарученье? - строго спросил у сестрицы Николай Александрыч.

- Дам,- ответила Марья Ивановна.- Дам, потому что ручаюсь за нее, как за самое себя.

- Но ведь ты знаешь, Машенька, что бывает с заручниками, если приведенные ими отвергнутся "пути"? - спросил Николай Александрыч.

- Знаю,- слегка кивнув головой, ответила Марья Ивановна.

- Отлучение от части праведных, отлучение от небесных сил, отторжение от святейшего сонма поющих хвалебные песни пред агнцем, вечное страданье души в греховном теле, низведение в геенну на нескончаемую власть врага

(Хлысты никогда не употребляют слов: "дьявол", "сатана", "черт" и тому подобных, дабы не осквернить проклятым именем своего языка. Одно у них имя ему - "враг", иногда "враг божий", редко "враг человеческий". Некоторые учители их о дьяволе так говорят: "Какой он враг человекам? - он друг им и покровитель, как любимым своим созданьям. Он враг только нам, пришедшим из внешнего мира и познавшим правый путь и сокровенную тайну". Хлысты вполне уверены, что смертное тело человека сотворил Сатанаил по образу и подобию своему, потому он и владеет телом, а бог в это тело вдунул дыхание жизни, то есть душу, по своему образу и подобию, оттого душа и бессмертна. Только познавший правый путь и сокровенную тайну, по мнению их, войдут в селения праведных, остальные вечно будут мучиться, заключенные в тела и находясь в полной власти отца своего Сатанаила.),- торжественно говорил Николай Александрыч,- вспомни, сестрица, вспомни, душевная моя.

- Не давала б я, Николаюшка, великого и страшного заручения, не ставила б за чужую душу в залог свою душу, ежели б не знала Дунюшки,- а исступленье, диким, дрожащим голосом сказала брату Марья Ивановна.

И, крепко стиснув руками грудь, со слезами на глазах, задыхаясь от беспрерывных вздохов и сильных судорожных движений тела, стала она "выпевать": ("Выпевать" - в беспамятстве говорить с рифмами, импровизировать.).

- Высоко будет ходить во "святом во кругу" ("Святым кругом" у хлыстов называется нечто вроде хоровода, исполняющего религиозные пляски.). Высока ее доля небесная, всем праведным будет она любезная. Велики будут труды, да и правильны суды...

Все встали. На Марью Ивановну "накатило". Она была в восторге, в исступленье, слово ее было "живое слово, святое, вдохновенное, пророческое". Всем телом дрожа и сжимая грудь изо всей силы, диким, но торжественным каким-то голосом запела она:

Изведет из темниц

Сонмы чистых девиц.

Привлечет в божий чин

Сонмы грешных мужчин.

Сам спаситель ей рад,

Возведет в вышний град,

Осенит святой дух

Ее огненный дух,

И на радость она

Будет богу верна.

Поручусь за нее,

И молюсь на нее,

То - невеста Христа,

Снимет нас со креста,

Силу вышнюю даст,

Благодать преподаст.