На графских развалинах

– Это непростительная ошибка достойная дилетантов. А разве ты – дилетант? – уклончиво спросил голос из трубки.

– Нет, – вздохнула Житорева.

– Вот видишь, – в голосе слышалось разочарование. – И как ты могла допустить оплошность. Позволить менту лазить у тебя в мусорном ведре?

– Понимаешь… он попросился в туалет. А ведро как раз стояло там. Еще он покопался в корзине с грязным бельем.

– Ну это в их стиле. На то они и мусора, чтобы копаться в мусоре. Ладно. Особенно не переживай. Что-нибудь придумаем. Как говоришь, фамилия подполковника того?

– Туманов, – Житорева произнесла фамилию подполковника с открытой неприязнью.

– Знакомая личность, – ответил голос и тут же добавил озабоченно: – Знаешь, вообще-то все, о чем мы с тобой сейчас говорим, не телефонный разговор. Ты сейчас где живешь?

Этот вопрос вызвал у Тамары Павловны откровенное беспокойство.

– Зачем тебе знать, где я живу? – спросила она с отчуждением в голосе, ничуть не скрывая, что не собирается выдавать адрес своего последнего места жительства.

– Все скачешь с одной квартиры на другую, – посетовал разговаривавший с ней человек, как бы выказывая сожаление. – Могла бы пожить в этой своей квартире.

– Так безопасней для меня, – резонно заявила Тамара Павловна и тут же вернулась к недавнему своему вопросу, на который так и не получила ответ. – Ты мне не ответил.

– Просто я хотел к тебе вечерком заглянуть. Мы бы обо всем поговорили.

Житорева на минуту задумалась. Такое предложение казалось вполне оправданным, но Тамара Павловна решила все же придерживаться своих правил, одним из которых было – соблюдение полнейшей конспирации.

– Знаешь как давай поступим, – сказала она, немного подумав. – Сегодня я решила заночевать здесь, в этой квартире. Так что если ты действительно хочешь со мной поговорить. Приезжай сюда ко мне часиков эдак в шесть вечера. Устроит? – спросила, пытаясь по интонации голоса угадать настрой собеседника.

Кажется, собеседник этим предложением остался не совсем доволен, но тем не менее согласился. А точнее, вынужден был согласиться, потому что понял, ни на что другое ему рассчитывать не приходится.

– В таком случаи, я тебя жду. Ровно в шесть. – Отключив свой мобильник, Тамара Павловна осторожно из-за шторы выглянула в окно.

Машина с оперативниками еще не отъехала.

* * *

– Чего ты поперся в туалет, а потом столько времени сидел там? Неужели запорами стал страдать? Что-то на тебя не похоже, – распекал Туманов своего помощника, вглядываясь в его хитрющие черные глаза. – Перед Житоревой неудобно. Сидишь и сидишь там, как будто спать собрался.

Грек беззаботно махнул рукой.

– Плевать. Переживет. Да эта Житорева еще та штучка. Я это сразу понял. Видал, как она пялилась в наши удостоверения.

– Может она – осторожный человек. Перестраховщица. Хотела убедиться, действительно ли мы те, за кого себя выдаем. Вот и изучала наши удостоверения. – Выгораживать Тамару Павловну Житореву подполковник Туманов не собирался. Если честно, то она Федору Туманову не понравилась. Было в ее колоритной внешности что-то неприятное. Она как будто все время старалась спрятаться куда-то, но ее высокий рост не давал ей сделать это. Но и оговаривать Туманов ее тоже не собирался. Каждый человек такой, какой есть. Один мельком глядит в протянутое удостоверение, а другой, как эта Житорева, изучают чуть ли не каждую букву, прежде чем начать откровенничать с операми.

– Тоже мне перестраховщица, – двусмысленно хмыкнул Грек. – А чего она тогда со своей квартирантки паспорт не спросила? Пустила квартирантку, не зная даже ее фамилии. Как тебе это?

Туманов молчал. Грек покосился на подполковника, явственно сознавая, что тому нечего сказать, потому что как не крути, а он прав. И Туманов зная это, отмалчивается. Они вышли из подъезда. Подошли к машине. Видя недовольство на лице подполковника, Грек спросил:

– Ты думаешь, я просто так в туалете сидел?

Федор обернулся и глядя Греку в его черные как угольки глазенки, покачал головой.

– Просто так в туалете столько времени не сидят, – сказал Туманов.

Прозвучало с насмешкой, но Грек не обиделся. Улыбнувшись, кивнул.

– Вот что мне в тебе нравится, Николаич, так это то, что ты мыслишь всегда правильно.

– Неужели? – ухмыльнулся Туманов.

– Ага. И ты прав. Я там время даром не терял.

– Натерпелся бедненький.

Грек махнул рукой.

– На этот раз ты, Николаич, мимо. Не о том подумал. Нужду я там не справлял. Пока ты там на кухне с хозяйкой ляля, тополя, я пошарил в мусорном ведре и вот что я там нашел, – показал усатый майор билет на поезд дальнего следования. Кроме пункта назначения, указанного в билете, Федора Туманова интересовало на чью фамилию он был выписан.

– Вот, – поднял Грек указательный палец. – Правильно мыслишь. Это немаловажная деталь.

На билете значилась фамилия Малевич А. В. Тут же был напечатан номер и серия паспорта.

– Кто такой, этот Малевич? – спросил Туманов, уставившись на Грека.

Сам Грек на это только пожал плечами, и тут же нашелся, что сказать:

– Пока я знаю только одно. У хозяйки квартиры фамилия – Житорева.

– Правильно, – Туманов кивнул. А Грек продолжил: