На грани

– Да ты лицо попроще сделай, а то народ распугаешь, – продолжая улыбаться, отхожу от стойки. Не хочу, чтобы Нестерова заметила меня раньше времени. А то еще пару часов придется ее искать. Удерет же, сверкая пятками.

Жду, пока закончится конкурс. В это время подходит Волков.

– Там Артем рвет и мечет. Они его бармена споили в хлам, – делюсь с Игорем. Его тоже пробивает на смех.

– Теперь понятно, почему он сам за стойкой стоит. Еще и с таким лицом, – улыбка Тёмыча, разливающего напитки посетителям, была больше похожа на оскал.

– Ой, и выслушаю я от него за дебош Ники с Ксюшей, – Артём так просто не успокоится. Припомнит мне потом это и не раз.

– А чего сам их не увел?

– Нет, спасибо. Мне разрисованной тачки сегодня хватило. Одна Ксюша чего стоит. А вот если эти две вместе отрываются, то тушите свет. Я еще со времен их студенчества помню, как общага на ушах стояла еще неделю после их набега. Эти две фурии умеют развлекаться, как никто другой.

– То есть ты решил это действо и возможные последствия разделить со мной?

– Ну, знаешь, меня еще в детстве учили делиться с ближним.

– Что Фролову не позвонил?

– На рыбалке он. С Сашкой и Вадимом. Да и выслушивать моральные нотации от Дмитрия мне как-то не «улыбается».

– А от меня «улыбается»?

– А ты их не будешь читать. У самого рыльце в пушку. Пошел я, пора кое-кому жару задать, – отхожу вглубь зала, оставляя скрипящего зубами Волкова одного. Не нравится Игорьку, что я в курсе его шашней с Фроловой. Вижу, как Ксюша спускается со сцены с Никой. Пробираюсь вперед сквозь толпу.

Ксюша первая замечает меня и тут же делает шаг назад, почти прячась за спиной Ники. Нет, дорогая, это тебе не поможет.

– Твою ж мать! – восклицает Ксюша, прекрасно понимая, что ее ждет.

– Попалась птичка, – произношу с улыбкой, растягивая удовольствие от одного ее растерянного вида. Но тут эта сумасшедшая выдает, обращаясь к Фроловой.

– Ника, прикрой, – и со всех ног бросается к выходу. Ну уж нет, на таких каблучищах ты точно от меня не убежишь.

– Стоять, дура! – догоняю ее и, перекидывая через плечо, выношу из зала, отвесив смачный шлепок по ее пятой точке. Ксюша вопит, одаривая меня заковыристыми эпитетами, за что получает еще один шлепок.

– Лавров – скотина, отпусти меня!

– Хрен тебе! За свои поступки надо отвечать!

– Урод, гад, сволочь. Пусти, говорю!

– Ксюша, лучше успокойся. Пока я не выпорол ремнем твою прелестную попку прямо тут, – опускаю ее возле машины, открывая дверь. – Садись.

– Я не поеду с тобой!

– Твое согласие не требуется, садись!

– Лавров, давай все мирно решим, а?

– Ну уж нет, мирно мы могли решить спустя час после твоей пакости. А после того, как я обрыскал полгорода в поисках тебя, шанс потерян. Садись в тачку, иначе я тебя в багажник затолкаю.

– Козел! – выдает Нестерова, но садится в машину.

– Дура!

Отъезжаем от клуба. Ксюша как-то подозрительно притихла.

– Ничего не хочешь сказать в свое оправдание?

– Ты сам виноват. Первый начал своим дебильным подарочком.

– Могла бы тоже какую-нибудь ху*ту прислать, а не портить тачку.

– Дени-и-ис, – сладко протягивает эта сучка. – Что ты задумал?

– Выпороть твою попку до красна. Мечтаю об этом весь день.

– Ты серьезно?

– Серьезней не бывает.

– Меня мама ни разу в детстве даже ладошкой не хлопала.

– Как видно, зря! Восполню пробел в твоем воспитании.

– Дени-и-и-и-ис, мне это не нравится.

– А тебе и не должно это понравится. Как раз должно конкретно не понравится и запомниться, что чужие тачки уродовать нельзя. За такую бяку бывает бо-бо.

– Дени-и-и-ис, может, ты передумаешь? – эта ведьма гладит ладошкой мое плечо, водит пальчиком по шее. Испытывая мое итак потрепанное за сегодня терпение.

– Ксюша, нет! Чтобы ты сейчас не делала, мой ответ «нет», – Ксю замолкает и отворачивается к окну.

Подъезжаем к ее дому. Ксю, постанывая, потирает лицо, зевает.

– Ты заснула что ли?

– Угу.

Поднимаемся в квартиру. Ксюша скидывает туфли и проходит в комнату.

– Чувствуйте себя как дома, Денис Анатольевич, – бросает по пути в спальню.

– Какое гостеприимство, Ксения Викторовна. Прямо растете на глазах. У тебя кофе есть?

– Да, на кухне поищи, – кричит из спальни Ксюша. Сварив себе кофе, захожу в спальню. Твою ж дивизию! Ксюша, сбросив с себя только джинсы, лежит на кровати, обняв подушку, и спит.

– Ксюша, мать твою!

– Не трогай мою маму, Лавров! – бурчит сонным голосом мне в ответ. Качаю головой. Нет, блин, что за обломщица. Только Ксюша могла просто заснуть, зная, что на кухне варит кофе злой на нее мужик.

– Ты хоть разденься до конца и одеялом накройся, замерзнешь, – говорю, собираясь выйти из комнаты.

– Угу, – раздается в ответ. Но Ксю даже не двигается, игнорируя мои слова.

– Черт, – ставлю кружку с кофе на тумбочку. Поднимаю Ксюшку, снимая с нее черный с паетками топ, отбрасываю в сторону бюстгальтер.

– Лавров, не наглей, – Ксю прикрывает грудь рукой и потирает глаза.

– Да что я там не видел-то? – на кресле в углу комнаты лежит домашняя футболка. Натягиваю ее на Нестерову.

– Спасибо, – сонным голосом шепчет Ксюша. – Денис, я, правда, спать хочу. Давай, ты утром меня накажешь? – вот лиса.

– Спи.