На грани

Она внимательно посмотрела на Джека, самого отъявленного хулигана и бандита, которого только знала. На секунду ей показалось, что он борется с собой – сказать ей что–то или не говорить?

– Только не надо признаний в любви! – предупредила она его излияния.

Джек расхохотался так искренне и неподдельно, что Кэтрин почувствовала себя глупо. Он резко затормозил и выскочил из машины, чтобы отдышаться.

– Ну, ты даешь, Разноглазая… – сказал он какое–то время спустя, возвращаясь в машину и тяжело дыша. – Признаться тебе в любви?! Скажи мне честно, ты этого с самого начала ждала?!

Кэтрин проворчала в ответ что–то невразумительное.

– Ха! Я прав! – ликующе расхохотался Джек. – Я, конечно, знаю, что от любви до ненависти один шаг, но это явно не наш случай. К тому же ты не в моем вкусе.

– Чтоб ты знал, мне не нравятся самодовольные оборванцы, даже если у них резко появляется красивая ворованная тачка! – огрызнулась Кэт.

Джек смерил Кэтрин тяжелым злым взглядом.

– Она не ворованная…

– Да?! – вскинула девушка. – Откуда же у тебя такие деньги?! Банк ограбил?!

– Милочка… – ядовито–сладким голосом протянул Джек, наклоняясь к ней. – Ты когда–нибудь слышала о таком слове, как «работа»?

– О, слышала! – съязвила Кэт. – Только вот курьеры, подстригающие газоны, даже если утром они разносят газеты, за три жизни не заработают на такую машину!

Джек ухмыльнулся.

– Я не разносил ни пиццу, ни газеты. И газоны я тоже не стриг. Считай, что мне привалило наследство. Потому что больше тебе знать не нужно.

Кэтрин расхохоталась.

– Джек, ты заставляешь мою голову работать только в одном направлении. Ты предоставляешь эскорт–услуги? И, как вижу, тебе хорошо платят?

–Нет, Разноглазая, это твоя прерогатива. Ты, кажется, хотела домой?

Кэтрин перестала смеяться.

– Хотела. Отвезешь?

– Отвезу, – лаконично ответил Джек, садясь на свое место.

Машина тронулась с места, но в этот раз нормально. Джек молчал, сосредоточенно глядя на дорогу. Кэтрин чутко ощущала, что что–то не так, но что – сказать не могла. Они тысячу раз оскорбляли друг друга подобным образом, что же его зацепило на этот раз? Он ведь поэтому молчит?

Кэтрин украдкой посмотрела на Джека. В профиль его черты казались не такими хулиганистыми, а более благородными, присущими скорее Робин Гуду, чем уличному оборванцу. Изумрудно–зеленые глаза обрамляли черные ресницы и размашистые темные брови. Резкие скулы и узкий подбородок на худом светлом лице придавали вид ему немного изможденный, как узнику немецкого концлагеря. Красиво у него были очерчены только губы, смягчавшие резкое и хищное выражение лица.

Кэтрин задалась вопросом – а где же Джек жил все это время? Ясное дело, что не в сиротском приюте, из приюта их выгоняют в 16, а Джеку было 19. Директриса приюта смогла отправить Джека в школу только в 8 лет.

Кэт убрала со лба налипшую челку. А что она вообще о нем знает? Детдомовский парень, любящий затеять драку и выпить. Джек издевался над ней всю ее жизнь, но Кэтрин не помнила, чтобы он цеплял кого–то еще кроме нее. Не может же он… нет, этого просто не может быть. Джек не влюблен в нее. А эти его острые шуточки насчет Криса? Чего это его так интересует, переспали они или нет? Это не его дело. И вообще, почему Крис ни разу не обмолвился о том, что знает Джека? Да, Кэт знала всех его друзей, но Джека в их числе не было. Значит, они были врагами? Тоже мало вероятно, она бы знала об этом.

По стеклу забарабанили капли дождя, и Джек включил дворники. Кэтрин сонно наблюдала за стекающими вниз прозрачными каплями, размышляя о Джеке.

Раз Джоунс в нее не влюблен, значит, он, и правда, ее ненавидит. Он много раз объяснял ей это тем, что презирает богатых людей. Ну да, он бедный сирота. Имеет такое право. Хотя Кэтрин сильно сомневалась, что причина именно в этом.

– Что примолкла, Разноглазая? – весело спросил Джек.

Кэтрин повернула сонное лицо к нему. Ни следа той решимости и замкнутости, что были на его лице минуту назад.

– О, только не вздумай уснуть у меня в машине! – воскликнул он. – Я не потащу тебя на руках домой. Ну, только если ко мне домой!

– Ни за что на свете, Джоунс… – пробормотала Кэтрин, потихоньку отъезжая. – Ни за что…

– Смотри, Разноглазая, я предупредил… – донесся до нее сквозь сон голос Джека, но вскоре девушка уже крепко спала, прислонившись головой к стеклу, по которому мерно барабанили капли дождя.

ГЛАВА 3: «И» – ЗНАЧИТ «ИЗМЕНА»

Свет, пробивавшийся сквозь закрытые веки, был красным. Кэтрин чуть приоткрыла глаза, но в постели было так уютно и хорошо, что вставать не хотелось. Девушка сонно прижалась к спине лежащего рядом Кристиана, запечатлев на ней легкий поцелуй и обняла руками его мускулистую, покрытую шелковистыми волосками, грудь, оказавшуюся не накаченной и безволосой.

Кэт вскочила, как ужаленная, стянув следом за собой одеяло, ударилась головой об торшер, опрокинув его, и, запутавшись в простынях, барахтаясь, грохнулась на пол.