На грани

Я снова хмыкнула – врёт.

И вот тут его челюсть на секунду едва заметно сжалась. Ха. Интересно…

–Дальнейшие инструкции у тебя есть, – сказал Николай, двигая мой чемодан в сторону куратора. – Так что пора прощаться.

Он повернулся ко мне и крепко сжал в объятьях, вызвав во мне некий шок. Обескуражено хлопнула его спину одной ладонью, и он выпустил меня так же неожиданно, как и обнял. Хороший мужчина, очень добрый. Сердце внезапно кольнуло при мысли, что я вижу его в последний раз. Расклеиваюсь, однозначно – расклеиваюсь. Гадство.

–Удачи, и не скучай тут, – широко улыбнулся он.

–Придётся, – удручённо покачала я головой, разводя руки в стороны с намёком на обстановку, которая просто обязывала тухнуть от скуки.

Николай посмеялся и снова пожал руку Данилу:

–Береги её. Она хороший и очень смелый человек.

–Ага, – усмехнулся тот. – Как зеницу ока.

А затем резко развернулся и бросил мне через плечо:

–Пошли.

Мои брови недоумённо взлетели. Он даже чемодан мой не взял. Н-да. В такие короткие сроки меня ненавидеть не позволял себе ни один человек. И это жутко злило.

С достоинством подхватила ручку чемодана и под смеющийся взгляд Николая направилась вслед “галантному” мужчине.

Подожди, увидишь ты меня, не после трёх суток выматывающего пути, отдохнувшую и свежую. Ещё в рот будешь заглядывать, умаляя выполнить любую просьбу.

Прошла сквозь небольшое здание пустого вокзала, где, как гром среди ясного неба раздавался звук печати о бумагу, в руке одинокой кассирши за крохотным окошком и вышла на такую же пустую парковку, где стояла единственная, уже заведённая белая “Toyota”. Ну хоть не девятка. Через дорогу возвышались пятиэтажные дома с вывесками магазинов на первых этажах и лишь где-то вдали угадывались высотки. А по правую сторону клубился своими отравляющими парами один из заводов, который я видела ещё до приезда на перрон. Что станет с моей кожей и волосами за то время, пока я не вернусь домой?

Обречённо выдохнула и, открыв заднюю дверь, водрузила на сиденье свой чемодан. Затем, обошла машину и заняла пассажирское кресло. Машина рванула с места, как только я захлопнула дверцу и за считаные секунды выехала на главную дорогу.

Десять минут я гордо сидела, наблюдая за проносящимися домами в окошко, даже не смотря в сторону водителя и, не выдержав гнетущей и напряжённой тишины, всё же повернула к нему голову:

–Куда мы едем?

–В квартиру, где ты будешь жить, – сухо бросил он, выворачивая руль на перекрестке влево.

И тут я обратила внимание на его правую руку, отразившую лучик солнца циферблатом весьма недешёвых часов. Весьма-весьма недешёвых. Хм.

–Красивые часы, – задумчиво оборонила я. – Откуда такие у простого полицейского?

–У простого? – усмехнулся он, не глядя и жёстче добавил: – Подарок друзей.

–Хорошие же у тебя друзья. Не жадные.

–Ага. Повезло мне.

Сказал, как отрезал. Я хмыкнула и снова отвернулась. До чего не приятный человек!

–А ты, я гляжу, хорошо разбираешься в таких вещах? – с долей издёвки спросил он через минуту.

–Превосходно, я бы сказала, – надменно бросила я, возвращая должок.

И снова в салоне, который приятно пах апельсинами, воцарилась тишина.

Гадство! Скорей бы уже доехать до места и избавится от гнетущего общества единственного человека, который будет знать моё настоящее имя и историю моего здесь появления. Досадно. Очень-очень досадно, что куратором выбрали именно его.

Наконец, машина остановилась у серого панельного дома и Данил, вытащив ключ зажигания, быстро вышел из машины. Подхватил мой чемодан, чем приятно меня удивил и направился к подъезду. Я тоже вышла, и он, не оборачиваясь, заблокировал машину. Пижон.