На грани

– Да, не легкий. Старый осел уперся и ни в какую не хочет уступать мне права на съемку третьей части «Чистого неба». Вторая часть у них вышла хуже дерьма. Приношу извинения, если оскорбил вас.

– Не оскорбили. Этот «старый осел» не дал мне роль. – Поддержала собеседника Кэтрин.

– Вы просили у него роль? – заинтересовался мужчина, и Кэтрин, наконец, поняла, почему он показался ей знакомым.

Джулиан Фокс. Владелец компании «Foх», делавшей арт–хаусное и остросюжетное кино.

– Я раньше снималась у него. Но потом мы повздорили, и я ушла из «Drogon Pictures».

– Что же заставило вас вернуться? – продолжал спрашивать мужчина.

Кэтрин показалось, что он смотрит на нее другим, словно оценивающим взглядом.

– Я хочу сниматься в кино, – улыбнулась Кэтрин. – А он предложил мне рекламу. Рекламу, представляете?! Так что я дала старику какое–то время потешить свое самолюбие, развернулась и ушла.

– Правильно сделали. Вы профессиональная актриса?

– Я учусь на последнем курсе, на факультете актерского мастерства, университет Сидней.

– Это просто замечательно! – воскликнул Джулиан. – Я сам там учился, жил в кампусе. Помню, на третьем курсе я устроил пожар в комнате, и меня отчислили. Смог восстановиться только через год. Профессор Реджинальд орал на меня так, что у меня чуть барабанные перепонки не лопнули. Говорил, что если я буду снимать фильмы, он перестанет смотреть кино как жанр. Зато сейчас мы с ним друзья не разлей вода. Знает, черт, с кем нужно дружить!

Кэтрин рассмеялась.

– В кампусе мне жить не пришлось, но в университете о вас ходят легенды, мистер Фокс. Как романтические, так и не очень.

Джулиан смущенно улыбнулся.

– Так вы меня узнали? Мне хотелось бы узнать поподробнее об этих легендах, если вы не возражаете.

Лифт остановился на первом этаже, и его прозрачные створки раздвинулись, выпуская Кэт и режиссера наружу.

– Вот вам моя визитка! – Джулиан жестом фокусника извлек маленький прямоугольничек из внутреннего кармана. – Обязательно мне позвоните. Компании «Fox» нужны новые лица.

– До свидания, мистер Фокс!

Кэтрин крепко стиснула в руке заветный прямоугольничек, и, исполненная надежды, поспешила домой.

Дома ее ждал сюрприз. К двери была приколота фотография Кэтрин в экстравагантном черном платье до пола, сквозь которое просвечивали стройные ноги. На фото Кэтрин лежала на животе, прогибая спину, как кошечка.

– Джейк, я тебя убью! – прошипела Кэтрин, срывая фотографию, под которой ручкой уже было пририсовано восемь лайков.

– Джейк! – заорала она, распахивая дверь. – Ты совсем что ли?

И замерла в немом удивлении. Окна Джейк затонировал, создав ощущение позднего вечера. Повсюду были расставлены ароматические свечи, образовывавшие собой дорожку. И фотографии. Всюду, где только можно, были фотографии с их последней совместной фотосессии. На этих фото, откровенных в большей или меньшей степени, была Кэтрин. В платье, белье и без него – распечатанные форматом А4 фото притягивали к себе взгляд.

Ох, Джейк, если эти фото попадут в интернет, я тебя убью… – подумала Кэтрин, послушно идя вдоль дорожки из свечей.

Мерцающие огоньки привели ее в спальню, прямо к кровати, усыпанной лепестками роз.

Джейк подошел к ней сзади и закрыл глаза руками.

– Я скучал, малыш…

Кэтрин обернулась к нему, а Джейк протянул ей одну из самых лучших фотографий: Кэт, полностью обнаженная, сидела на стуле, обняв колени руками и опустив ступни так, что было видно каждый пальчик, накрашенный ярко–розовым лаком.

Кэтрин игриво улыбнулась и бросила фотографию на кровать.

С Джейком пора было кончать. Не он первый, не он последний. Но еще можно подарить ему последнюю, незабываемую ночь.

ГЛАВА 7: СЮРПРИЗ

Кэтрин проснулась рано, когда Джейк еще спал. Быстро собравшись и позавтракав, она поехала на лекции. Сегодня перед ними должен был выступать один из известнейших кино продюсеров. Майкл Корнер, известный миллионер, прочтет им лекцию об истории австралийского кино и проведет небольшой кастинг, на котором отберет наиболее перспективных актрис.

Кэтрин не очень любила продюсеров, считая их напыщенными молодящимися болванами. Кроме денег у них нет ничего. А деньги, как известно, решают все.

Девушка оставила машину на парковке и поспешила в аудиторию. Зал был уже наполнен сонными зевающими студентами. Прозвенел звонок.

Черт! – подумала Кэтрин.

Со звонком двери аудиторий запирались накрепко. Дисциплинированность это не повышало, но, по крайней мере, создавало видимость строгих порядков.

Девушка успела проскочить в кабинет со стайкой последних спешащих первокурсниц и высмотрела в огромном кабинете–амфитеатре Лили. Подруга замахала ей рукой.

– Я уж думала, ты проспала! – проворчала Лили, когда Кэт облегченно плюхнулась на соседнее сидение.

– Я тоже рада тебя видеть! – девушки радостно обнялись. – Что ты сделала со своими волосами?

– Нравится? – Лили аккуратно поправила черные локоны.

– Тебе очень идет…