На Грани

— Это религиозная секта. «Силы Великого Люцифера». Их главная директива — установить господство над всем миром, и они делают это довольно ужасными способами. Адрианглия полна беженцев, как из прошлых конфликтов, так и из текущих. Некоторые из них совершают чудовищные преступления и требуют принятия чрезвычайных мер для их нейтрализации. Во время одной из таких операций все пошло не так, и мой друг совершил ошибку, ведя себя как человек.

— Что произошло?

— Там была плотина. Небольшая банда преступников захватила ее и удерживала ее работников ради выкупа. Они прикрепили какое-то устройство к опорам плотины и угрожали устроить взрыв и затопить город под ней. Плотина была очень старой, практически лабиринтом, и все, кто знал ее расположение, находились внутри, будучи заложниками. Мой друг пошел туда, потому что он был перевертышем. Он мог положиться на свое обоняние, и наше командование рассчитывало, что его инстинкты возобладают, если ему придется сделать морально трудный выбор. Ему сказали, что если ситуация поставит жизнь заложников под угрозу безопасности плотины, то он должен будет уделить больше внимания сохранению целости плотины. Если плотина прорвется, то потенциальных жертв будет намного больше, чем гибель шести человек, оказавшихся в ловушке внутри.

— Он нашел заложников, но преступники поссорились, и один из них подорвал заряды. У моего друга был выбор: он мог продолжать выполнять приказ или спасти заложников. У него было то, что он называл приступом человечности, и он спас заложников. Плотина прорвалась, затопив город. Наводнение не привело к гибели людей, но финансовый ущерб был ошеломляющим. Его отдали под трибунал.

— Почему? За спасение людей?

— За неподчинение приказу. Его приговорили к смертной казни.

— Но ведь никто не пострадал!

— Это не имело значения. — Лицо Деклана стало безжалостным. — Видишь ли, они хотели убить его не потому, что он не подчинился приказу, а потому, что он был перевертышем, которого считали неуравновешенным. Они превратили его в смертельного убийцу, и они были счастливы использовать его до тех пор, пока он делал именно то, что было сказано. Но теперь они уже не могли предугадать его действия.

— Они собирались усыпить его, как животное? Что же это за страна такая?

— Он был подопечным королевства, и королевство боялось того, что он может сделать в дальнейшем. Они не хотели брать на себя ответственность, за защиту общества от него.

— Ты пытался ему помочь?

— Да. Я оставил военную службу и принял титул, потому что мой статус пэра придавал моим словам больший вес. Я ходатайствовал, я лоббировал, я доказывал, что если бы на его месте был обычный солдат, то он не получил бы смертной казни.

Он бросил свою карьеру, чтобы спасти друга, и сказал это без всякой бравады, как будто это был очевидный логичный поступок, даже не заслуживающий двойного осмысления. Десять лет его жизни, и он отвернулся от них ради другого человека. Не многие люди поступили бы так. Она не была уверена, что смогла бы это сделать. Это было очаровательно.

Роза закусила губу.

— Ты его спас?

— Нет. Я потерпел неудачу.

Он сказал это с такой горечью. Его глаза стали далекими и печальными, как будто их посыпали пеплом. Ей хотелось протянуть руку и дотронуться до него. Чтобы хоть как-то его поддержать.

— В последний момент Кассхорн, брат герцога Южных провинций, усыновил моего друга, взяв на себя полную ответственность за его действия. Поскольку Кассхорн был бездетным и высокородным пэром, он претендовал на привилегию родословной. По сути, мой друг стал его единственным наследником, и поэтому королевство не могло казнить его. Кассхорн заплатил за его освобождение непомерную цену.

— Это было очень по-доброму, — сказала Роза.

Деклан бросил на нее равнодушный взгляд.

— Что я такого сказала?

— Кассхорн бандит. Он темное пятно на чести герцогского дома. Он усыновил моего друга не по доброте душевной. Он усыновил его, потому что это был единственный способ спасти его от казни. Видишь ли, мой друг смертельно опасен с клинком, и он ненавидит…

Липкое прикосновение грязной магии коснулось ее. Роза замерла. Она действительно не верила, что они убили всех зверей, но все же надеялась. Очевидно, она ошибалась.

— Продолжай говорить, — сказал Деклан. — Я сомневаюсь, что это существо понимает, о чем мы говорим, но оно, вероятно, чувствительно к тону наших голосов.

— Где же оно? — беспечно спросила она.

— Слева, возле небольшого сарая. Давай встанем и немного прогуляемся.

Он встал и протянул ей руку. Она машинально взяла ее, прежде чем поняла, что сделала, и они пошли бок о бок, направляясь к дороге. Ее рука покоилась в мозолистых пальцах Деклана, как будто они были парой гуляющих подростков. Он накапливал свою магию для одной адской вспышки, все его тело было напряжено, полное едва сдерживаемого насилия. Это было все равно, что идти рядом с тигром, который решил, что ты ему нравишься: Деклан легонько держал ее за руку, но не собирался отпускать.