На грани доверия. Книга третья

— Вот как? — она оглянулась, заметила полукруглое здание старинной постройки с колоннами, на треугольной крыше которого белые лучи из золотистого «третьего ока» расходились в стороны, надпись чуть ниже гласила «Странноприимный дом Н.П. Шереметьева».

— Мы же условились, что я расскажу об истории человека, богатство которого послужило людям. И спустя века о нём помнят, и, прежде всего, по величию задуманной и осуществленной им идеи.

— Так-так, — ответила Мира, — я вся во внимании.

А Дмитрий оказался неплохим рассказчиком, по крайней мере, им поведанная история, была интересной настолько, что Мира даже забыла о том, что мёрзнет. Да и говорил он грамотно, слаженно, практически не употреблял слов-паразитов, не делал долгих пауз. Этой своей манерой даже напомнил Вадима Георгиевича. Мира вздрогнула, опять начала их сравнивать, но в этот раз сравнение оказалось в пользу Дмитрия, нет, обоих, и Вадима Георгиевича тоже. Она, запутавшись в собственных мыслях, помотала головой. Поняла, что отвлеклась.

— Неужели Шереметьев и, правда, отдал громадную сумму на строительство? — решила переспросить, чтобы вернуться к их разногласиям о материальном достатке.

— Да, именно так. Шереметьев потратил три миллиона рублей на строительство Странноприимного дома и церкви при нём. По тем временам это была не просто большая сумма — а гигантская. Правда, жаль, что его супруга — Прасковья Жемчугова — не дожила до того дня, как закончилось строительство. Но она знала о благородном поступке супруга.

— Он так её любил? — тихо спросила Мира, но Дмитрий услышал.

— Любил, ещё как, — он стал вдруг очень серьёзным, — именно любовь, я думаю, в итоге, и увековечила его имя. Хотя и он не дожил до полной постройки этого архитектурного шедевра. Однако сие обстоятельство ничуть не умаляет его заслуг.

Слово «сие» в устах Дмитрия неожиданно умилило Миру, повеяло классикой, согревающим старомодьем.

— Пожалуй, так и есть, — согласилась она, — спасибо за повествование, — Мира внимательно посмотрела на Дмитрия. Он улыбался, правда, не разжимая губ, зато в глазах читалось веселье. — Что смешного в моих словах? — ворчливо спросила она.

— Ничего, — он помотал головой, снял перчатки.

— А, я поняла — чувствуете себя триумфатором? Доказали свою правоту и радуетесь. Приятно одерживать победу над женщинами?

— Отнюдь, — он пожал плечами, — мне просто приятно, что вы рядом со мной, внимательно меня слушали, подарили мне этот замечательный вечер, Мира, — Дмитрий слегка коснулся её руки, — ой, да вы же совсем замёрзли! — воскликнул он. — «Дима, ты осёл» — так сказал бы мой старший брат и был бы прав. Мира, скорей идёмте отогреваться в кафе, — он обернулся, — ну хотя бы в «Шоколадницу»? И никаких возражений, — добавил строго.

— И не подумаю возражать, — Миру сбили с толку его эмоциональность и энтузиазм. Она послушно пошла за ним в кафе.

Тепло помещения, запах кофе и выпечки быстро разморили девушку, она почувствовала, как по телу разливается приятная нега. А ещё Дмитрий заказал столько, что им не съесть вовек, и первым делом заставил её выпить чай с мёдом и облепихой. Более того, пресекая возражения Миры, намотал ей на шею свой шарф — тонкую, но очень тёплую шерсть. От шарфа приятно пахло мужскими духами.

Мире вдруг стало на душе хорошо, так иногда бывает — на тебя накатывает чувство удивительной и светлой радости, ну словно благодать. Вот только почему же при Дмитрии? Какая от него может быть благодать? Да и не особо он нравился Мире. Так, случайный знакомый. И знакомство нелепое — нетрезвый заснул на её плече в метро. И вообще, они из разных миров. А Шереметьев и Жемчугова, чтобы он не говорил, исключение. Но почему-то именно сейчас Мире стало приятно в обществе Дмитрия, Димы… И не раздражает, как он смотрит на неё — внимательно, почти не отводит своих карих глаз, словно пытается прочесть её мысли. Нет, это всё виновато состояние неги и разморённости, в которую Мира попала после холодной улицы.

— Я отлучусь на несколько минут? — попросил Дмитрий и вышел из-за стола, оставив айфон возле чашки. Через пару минут на нём зазвучала прекрасная музыка Альбиони. Айфон всё звонил и звонил, Мира не справилась с искушением и посмотрела на экран. Высвечивалось «Мишель». Мира озадачилась: в первый момент подумала, что звонит девушка. Но вот имя… Мишель, скорей всего, мужское, хотя всё может быть, девиц сейчас тоже так называют. А если это и, правда, девушка?