На грани доверия. Книга третья

— Потому что он вырос, — дед шутливо тронул внучку за кончик носа, — твой папа давно уже взрослый и сам принимает решения. Но он всегда со мной советуется. А значит, он меня любит. И не хочет расстраивать. Когда дети вырастают, чтобы показать своё уважение, они начинают советоваться.

— Дедулька, я всегда буду с тобой советоваться, — серьёзно выдала Саша и посмотрела на деда карими глазами его сына. Владимир Григорьевич прижал к себе внучку.

— Тогда давай начнем советоваться уже сейчас? — предложил он. — Я бы тебе дал совет пойти умыться, почистить зубки и ложиться спать. Это очень хороший совет от твоего любимого дедушки. — Саша радостно закивала.

— А ты расскажешь мне на ночь сказку? — тут же спросила она.

— Как здорово твой отец разрулил ситуацию, — заметила Надя, когда она после всех процедур уложила Сашу в кровать, а свёкр остался рассказывать сказки её дочери, — Саше и возразить было нечего. Ну и вопросы она порой задает! Мудра не по годам.

Николай обнял жену за талию.

— Она вся в тебя, — поцеловал её в макушку.

— Вот уж это не так, — хитро улыбнулась Надя, — Александра Николаевна — точная твоя копия — и внешне, и характером, только что девочка.

— Мм-м-м, спорить не буду, — Николя с удовольствием вдохнул запах волос жены. Был в отъезде на съёмках, соскучился. Он всегда скучал по ней, даже в самой непродолжительной разлуке. Она нужна была ему как воздух, как сама жизнь. Всегда желанна, всегда любима. Годы их совместной жизни нисколько не ослабили его чувств к жене, напротив, утвердили в правильности когда-то сделанного выбора, привязали ещё больше. — Может быть, сегодня ночью в спальне посоветуемся о чём-нибудь эдаком? — мягко шепнул Николай жене на ушко.

— А лиса не стала есть колобка, — Владимир Григорьевич поправил одеяло внучке.

— Не стала? — сонно пробормотала Саша.

— Нет, — подтвердил он, — она пожалела колобка, уж больно хорошо он пел на её носу. Так колобок вернулся к бабушке и дедушке. Он понял, что любит их.

— Я тоже тебя люблю, деда, — сказала Саша и уснула.

— И я тебя люблю, принцесса, — еле слышно ответил он и тихонько вышел из детской.

— Уснула? — Николай ждал отца в гостиной. — Пап, что с тобой? — он подскочил к отцу.

— Да голова что-то закружилась, — Владимир Григорьевич тяжело повалился в кресло, — ничего, сейчас пройдёт, — он прикрыл глаза, выдохнул. На лбу выступили капельки пота.

— Отец, как часто с тобой такое бывает? — Николай внимательно смотрел на него.

— Головокружения? — переспросил Фертовский-старший. — Ничего страшного. Это просто усталость.

— Но учебный год только начался, — заметил Николай.

— Верно, и мне надо втянуться, я же как студент, — пошутил Владимир Григорьевич.

— Как давно ты был у врача? Пап, давай я позвоню Казимиру Львовичу?

— Сынок, ты напрасно беспокоишься и явно преувеличиваешь. У меня есть только одна проблема.

— Какая?

— Возраст! А жена у меня молодая. Вот поэтому мне болеть никак нельзя.

— Вот поэтому мы и сходим на приём, обследуемся. Мы с тобой посоветовались сейчас и решили, да?

Глава 4

Вадим дочитал лекцию, повесил рюкзак на плечо. Конспекты хотя и носил с собой, но давно уже не доставал их на лекциях, не надобилось, помнил всё наизусть, благо память не подводила.

— Вот это сюрприз! — воскликнул он, заметив в коридоре университета двух своих бывших студенток. Они смущенно улыбались. Мира и Таисья. Когда-то Зорин преподавал у них микроэкономику. Способные девчонки, умницы, старательные.

— Здравствуйте, Вадим Георгиевич, — защебетали обе, — мы забежали вас проведать. Как дела?

— Всё хорошо, уверенно движемся вперед, — в ответ улыбнулся он, — как ваши дела?

— О, у нас столько интересного!

— В таком случае нам бы надо пересечься и пообщаться? — предложил Зорин.

В прошлом учебном году они уже встречались в кафе под названием «Метро», туда ходили многие. Зорин вообще имел привычку встречаться и общаться со своими студентами. Он являл собой пример довольно-таки демократичного преподавателя, однако дистанцию между собой и ними всё равно держал, никогда не переходя на «ты».

— Да-да, хорошо бы встретиться, — подтвердила разрумянившаяся Мира.

— Так, в четверг у меня три пары, — прикинул Вадим, — сможете подъехать в кафе в половине пятого?

— Сможем, — ответила за обеих Таисья и дёрнула подругу за руку — пора. Девушки попрощались и поспешили на занятия. Зорин пошёл к автостоянке.

В группу, где учились Мира и Таисья, он пришёл впервые полтора года назад. Вечернее отделение, вторая пара. Прозвенел звонок, Зорин вошел в аудиторию. В этой группе у него были только семинары.

Вадим подошел к столу преподавателя, рюкзак бросил на край. Повернулся к всё ещё шумевшей аудитории — в основном девушки, парней всего пятеро. Доску старательно мыла худенькая девица, повернулась к Зорину, пару секунд смотрела на него оценивающе, затем явно озадачилась: на нём была кожаная куртка, потёртые джинсы, волосы «ёжиком», в ухе маленькая серьга-кольцо.

— Тишина, звонок уже был, — строго обратился к аудитории Зорин, все притихли.