На грани мировой войны. Инцидент «Пуэбло»

Отход был назначен на раннее утро 11 января 1968 года. Прошенный командиром по случаю первого выхода на боевую службу, Стю Рассел возвращался из увольнения последним, далеко за полночь. У корня пирса стоял черный легковой автомобиль. Когда Рассел поравнялся с ним, из машины вылез тучный человек азиатской наружности, окликнул баталера и попытался завязать с ним разговор.

Толстяк спросил, как называется их корабль, какого он типа и когда собирается возвращаться. Навязчивое любопытство показалась Расселу подозрительным. Тогда незнакомец протянул ему свою визитную карточку и объяснил, что он с приятелями играет в оркестре, который обслуживает вечеринки американских моряков по случаю возвращения из похода. Были еще вопросы, но моряк не стал отвечать. Люди в автомобиле ему не понравились. Они ничем не напоминали музыкантов, а больше походили на гангстеров.

Многие из экипажа странного неказистого кораблика воспринимали происходящее с ними как некий служебный курьез. После общения с подозрительными «оркестрантами» Рассел впервые задумался, что все это может оказаться не так уж весело. Как законопослушный моряк, он тут же разыскал командира и доложил о странной встрече возле причала. Но Бучер был целиком поглощен последними заботами перед отдачей швартовых, поэтому выслушал баталера несколько рассеянно, сунул визитку незнакомца в карман, тем дело и кончилось. Военная контрразведка флота США ничего не узнала о визуальном наблюдении неких восточных незнакомцев за секретным кораблем радиоэлектронной разведки «Пуэбло» в японском порту Сасебо, а также их попытках выведать у членов экипажа срок возвращения в Японию. Возможно, впоследствии Ллойд Бучер припомнил доклад подчиненного о загадочных музыкантах, но предпочел не говорить о них нигде, включая комиссию по расследованию собственного дела, — лишние откровения себе дороже!

Перед самым выходом из Сасебо, сыграв побудку в пять часов утра, когда все члены экипажа уже были на борту «Пуэбло», Бучер созвал общее собрание. Он заявил буквально следующее: куда пойдет корабль и чем он будет заниматься, не ваше дело, но морякам не следует беспокоиться, поскольку миссия не смертельна и вполне легальна. «Спуки», судя по их лицам, были более информированы, но молчали.

Шлягер в стиле кантри «Одинокий Бык» прозвучал в последний раз, когда на «Пуэбло» закрепляли имущество по-походному. На палубе имелось достаточно квалифицированных людей для хозяйственных работ, и баталер Рассел был весьма доволен, потому что наверху было холодно и все говорило за то, что будет еще холодней. Баталер с удовольствием слушал приглушенные звуки «Одинокого Быка», в одиночку попивая горячий кофе в столовой команды.

PLUTO, MARS, VENUS

Рулевые с трудом удерживали корабль на курсе, гривастые волны то и дело катились по низкой палубе. Шторм прихватил «Пуэбло» в первые же сутки, едва Цусимским проливом они вошли в Японское море. Команда недоумевала: по корабельной трансляции старпом Мэрфи приказал всем немедленно сдать личные фотоаппараты, которые будут возвращены только по возвращении в Йокосука. Матросы нашли такой приказ очень странным. Где бы они прежде ни служили, с подобным запретом не сталкивался никто. Даже в программе «41 ради Свободы»: на атомных стратегических субмаринах с ракетами «Пола-рис».

— Ого! — шушукались в кубрике недовольные моряки. — Значит, американский корабль находится здесь с неблаговидной целью, и русские могут об этом узнать. Большие боссы намерены держать публику подальше от подробностей наших занятий. Не будет ли нам потом очень стыдно от содеянного в этих водах?

Перед рассветом 11 января 1968 года, избегая обнаружения, «Пуэбло» оставил порт Сасебо и направлялся к Корейскому проливу и Японскому морю, где он должен был выполнять свою задачу. Коммандер Ллойд Бучер имел приказ записывать излучения радиолокационных станций северокорейских систем береговой обороны с тем, чтобы США могли найти способы нейтрализации этих РЛС в случае войны. Оперативный район был ограничен 39-м и 42-м градусами северной широты. Боевое распоряжение на поход предписывало сохранять полное радиомолчание; и только в критической ситуации разрешалось инициативно воспользоваться радиосвязью. Причина была, конечно, в том, чтобы избежать обнаружения патрульными кораблями потенциально враждебных стран.