На грани мировой войны. Инцидент «Пуэбло»

Мышечная атрофия и дефицит массы тела от систематического 11-месячного недоедания — таков общий диагноз, поставленный врачами госпиталя Бальбоа всем без исключения членам экипажа «Пуэбло». Помимо этого, больше трети моряков перенесли контузию во время артобстрела у порта Вонсан (огонь велся с дистанции 35 метров — в упор!), трое получили серьезные осколочные ранения, неоднократно избиты все поголовно и, если не брать в расчет банальные гематомы, примерно полтора десятка моряков имели переломы костей — ребра, конечности… У многих после почти годичных унижений и издевательств оказалась серьезно травмирована психика — депрессия и истерия стали массовым явлением, не говоря уже о тревожном сне, прерываемом кошмарами. Последствия плена воздействовали на значительную часть членов экипажа несколько лет, некоторые так и не смогли оправиться от пережитого стресса и болезней, переросших в хронические.

Двум морякам побои стоили зрения, при этом один вернулся на родину практически слепым, второй был вынужден постоянно менять очки — после пятой перемены окуляров ему пришлось уволиться с флота. Один человек заразился гепатитом Б (можно только удивляться, почему не все), причем лежа в корейском военном госпитале! Это моторист Уолк. Другого моряка пинали в живот так интенсивно, что через месяц после репатриации на госпитальной койке в Сан-Диего у него вылезло из брюшины целых пять грыж! Окончательно избавиться от них он смог только в 1976 году после сложнейшей полостной операции. Хронический дерматит испортил жизнь еще одному члену экипажа — природу обширной кожной экземы не смогли диагностировать ни в госпитале Бальбоа, ни впоследствии в гражданских лечебницах.

Большое поле деятельности открылось перед невропатологами — потеря чувствительности нервных окончаний. Несколько моряков покинули госпиталь на костылях и до сих пор не обходятся без трости. Значительно раньше своих сверстников моряки «Пуэбло» узнали, что такое артрит. Проблема авитаминоза — без малого год на одной репе и гнилой рыбе — была решена быстро, но не для всех. К сожалению, у некоторых дизентерия еще в Корее перешла в хроническую форму и до сих пор отравляет жизнь кровавыми поносами, острой болью в кишечнике и обезвоживанием организма.

Параллельно с медиками, буквально наутро после Рождества моряками занялась обширная команда дознавателей, составленная из офицеров NavSecGru и «кондитеров» — специалистов Агентства национальной безопасности. Нескольким десяткам разведчиков пришлось пожертвовать рождественскими каникулами: интенсивные допросы продолжались до 10 января 1969 года. Командира корабля допрашивали несколько дольше.

ФИНАЛ

Вице-адмирал Гарольд Г. Боуэн-младший, который инициировал флотское расследование по одному из наиболее мучительных эпизодов в истории — захват корабля электронного наблюдения «Пуэбло» Северной Кореей, — умер 17 августа 1998 года в своем доме в Александрии, штат Вайоминг. Ему было 87 лет. Сын адмирала, выпускник Военно-морской академии Аннаполис и ветеран двух войн, Боуэн был горячим приверженцем незыблемости морских традиций, первая из которых: «Не сдавать корабля врагу».

Боуэн командовал эскадренным миноносцем в годы Второй мировой, в годы Корейской войны — миноносной эскадрой, затем возглавлял противолодочные силы США. Но в интерпретации газеты «Нью-Йорк тайме», опубликовавшей некролог, выходило так, что горячее стремление адмирала привлечь к суду командира разведывательного корабля перевесило все былые боевые и карьерные заслуги и стало, по сути, тем главным, что обеспечило Боуэну заметное место в истории американского флота. Коммандер Бучер на четыре года пережил своего недоброжелателя.

Обвинение Бучера в том, что он единственный за 160 лет командир, сдавший американский корабль врагу, выглядело настолько чудовищно очевидным, что никто не припомнил (или не захотел вспоминать) куда более близкую историю канонерской лодки USS Wake (PR-З). Канонерку, построенную в Шанхае в 1927 году, первоначально назвали «Гуам». Это был один из последних в мире «стационеров»: так назывался боевой корабль, постоянно прикомандированный к заграничном порту, чтобы жерлами орудий поддерживать авторитет своего посольства в стране, где внутренняя обстановка не отличалась стабильностью. Именно таким стационером при посольстве Российской империи в Корее был русский крейсер «Варяг».