На грани монстра

Он забывался тревожным сном лишь для того, чтобы с криком проснуться от ощущения того, что оборотень Полька рвёт своими клыками его глотку. Сны возвращались в разных вариациях – то девчонка убивала Охотников, то Ванечку, то всех сразу, то вообще вырезала весь лагерь, в то время, пока Вова отправлялся за мороженым… Картины во сне раз за разом воссоздавали бойню в пещере с неизменным укором: «Какие же вы всё-таки монстры…». Вова не хотел быть монстром, он не хотел убивать невинную девчонку. Пока невинную. Или навсегда невинную?..

Вова верил и не верил в то, что подобное сосуществование с оборотнем может закончиться чем-то хорошим. Они предостерегались как могли, береглись, перестраховывались, а Полька только и делала, что веселилась да обдирала коленки.

Но так не могло продолжаться вечно.

***

Раздался душераздирающий крик. И сердце Вовы невольно затрепетало. Он сразу же бросился в лес, не думая о последствиях и молясь – только бы не оборотень… Только бы не Полька…

Помертвевшим взглядом оглядывал он лужайку, где лежало разорванное тело. Разорванное оборотнем тело. Тело ребёнка из их лагеря. Из его отряда. Из отряда того самого Следопыта, позволившего чувствам затмить разум. Следопыта, безответственно оставившего живого оборотня разгуливать по детскому лагерю… Ох, какую же ненависть испытал в этот миг Вова! Как безумный он выхватил нож и помчался на поиски Польки…

…С самым невинным видом, на какой только была способна, эта мерзавка подняла свои бесстыжие глаза. Но они мгновенно расширились от ужаса.

– Эй, хорош шпилькой махать, Вовась! – перед Вовой образовался донельзя весёлый Святик. – А то маникюрчик кому-нибудь подпортишь…

– Тадеуш, отойди! – зарычал взбешённый до предела Вова. – Она убила ребёнка!

Оба Охотника кое-как удержали Вову, рвущегося к Польке, сжавшейся в углу в испуганный комочек.

– Окстись! – рявкнул обычно спокойный Тадеуш. Это подействовало на Вову, словно пощёчина, и он, тяжело дыша от перевозбуждения, уселся на кровать.

– У вас всё нормально? – шёпотом уточнил Ванечка, заглянувший в домик старших ребят. – Там в лесу мёртвого ребёнка нашли, меня погнали, но я услышал, что якобы дикая собака…

– Отвали, малявчик, – велел Святик, обмахиваясь руками как веером. – И строй там подольше лазурные глазки всем, кто захочет нас отвлечь.

Ванечка понимающе кивнул и скрылся за дверью. Тадеуш в это время заставил Польку подняться с пола и сесть на кровать напротив Вовы. Девочка дрожала всем телом, поэтому Тадеуш примостился рядом и успокаивающе погладил её по голове, отчего оборотень разревелась и обняла парня за живот.

– А как же всеми любимый Ванечка? – прокомментировал это Святик и осуждающе покачал головой: – Женщины такие ветряные.

– Тадеуш, перестань ёрничать… – устало попросил Вова, проводя руками по лицу. Тадеуш укоризненно покосился, но промолчал.

– Понял, Тадеуш? – продолжал насмехаться Святик, стоя посреди комнаты. – Хорош лясы точить на ровном месте! Так, – он повернулся к Вове: – Пока наша клыкастенькая нежно прижимается к спрятанным в пузе болтуна пирожкам, поясни мне, глупенькому, как ты не заметил следов второго оборотня?

– Что?.. – тупо переспросил Вова, окончательно теряя нить разговора. – А с чего вы так уверены в ней?

Святик вытянулся по струнке и отрапортовал:

– Докладываю обстановку, товарищ генерал. Играли в карты полночи, пока оборотняшка не уснула. Решили не будить, укрыли прямо на полу. Под утро сама проснулась от собственного крика, превратившись при этом в менее симпатичное создание. Едва успокоили и уложили опять. Сами уже не смогли уснуть от прилива адреналина. Умывались и завтракали вместе, потом играли в карты. Снова пережили прилив адреналина при появлении ещё менее симпатичного Вовасьного создания…

– Тадеуш!.. – простонал Вова. Охотник говорил много, но он не сказал самого важного, поэтому Володя был готов стукнуть его чем-то тяжёлым.

– Глаза чистые, – сообщил Тадеуш. Он уже успел успокоить Польку, которая сейчас тихо всхлипывала.

– А вот совесть твоя – нет! – вновь влез Святик. – Тараторишь без умолку, уводишь женщин своих боевых товарищей…

– Помолчи, – потребовал Вова. Он сам не заметил, как домчался до лагеря, да ещё и так точно определил местоположение оборотня. Но как можно было упустить следы второго оборотня?!

– Её стая? – Вова кивнул на девочку.

– Сиротинушка по линии оборотнячества практически с рождения, – доложил Святик. – Живёт с тётедядями, которые, обладая завидным человеколюбием, ежечасно стараются избавиться от любимой племяшки всеми доступными способами, – Охотник смолк и принялся покачиваться с носка на пятку, давая Главе подумать. А подумать стоило.