На грани победы 1: Завоевание

— Приступай к работе. Я расскажу о них позже, когда увижу, что мы приближаемся к нашей норме.

— Что я должен делать?

— Ты будешь идти за мной. Я буду обрывать ворсинки с цветков — вот так.

Она принялась чуть ли не ласково срывать красные нитевидные лепестки, пока не осталась одна лишь желтоватая луковица.

— Таким образом я их настраиваю. Как только это сделано, ты должен будешь сорвать его. Это сложнее. Вот, держи, пожалуйста. — Она достала из кармана своего одеяния что-то кривое и черное.

— Надень это на большой палец.

Энакин посмотрел на “это”. Оно напоминало шпору длиной около восьми сантиметров. На вид инструмент был очень острым. Внутри он оказался полым, и, когда Энакин сунул туда палец, то сразу вздрогнул, почувствовав, как множество зубчиков впилось в тело.

— Она живая, — пробормотал он.

— Конечно, живая. Кто же станет пользоваться мертвой… — Ууну нахмурилась. — Я разве не сказала тебе не говорить такого?

— Я не сказал ничего дурного, — возразил Энакин.

— Нет, ты подумал об этом и заставил мой мозг делать грязную работу. Прекрати это.

Энакин поднес к глазам палец с насаженной на него шпорой.

— Не задирай нос, — сказала Ууну. — Это не настоящий имплантат. Даже я могу носить такой некоторое время, пока не начнется реакция. Это всего лишь временная насадка. Если же тебе в голову взбредет какая-то мысль, неподобающая рабу… — она вдруг на удивление сильно схватила его за запястье и ударила ладонью по острому острию шпоры.

Шпора тут же обвисла.

— Ты можешь зарезать ею другого раба, — тихо сказала Ууну. — Я слышала, такое делается для развлечения охраны. Но йуужань-вонга ты таким инструментом не зарежешь.

— Для этого нужно ключевое слово.

— Хорошо. Ты учишься. Итак, ты берешь свою шпору и протыкаешь сверху оболочку светляка. Приступай.

Энакин присел возле растения и надавил острием на желтую луковицу. Она треснула, и изнутри потекла похожая на молоко жидкость.

— Теперь обрезай стенки. Это будет тяжело.

Это действительно оказалось тяжело. Скорлупа была очень крепкой. Отрезав три стороны, Энакин снял кожуру. Все это время он непрерывно слышал телепатический голос существа — тихое попискивание, чем-то отличавшееся от голосов соседей, вероятно, из-за “настройки”, сделанной Ууну.

Внутри его ждал большой сюрприз. Энакин вырезал какую-то непонятную штуку и замер в восхищении, держа ее на ладони.

Она была похожа на какой-то драгоценный камень.

— Что это? — снова спросил джедай.

— Потом. Сейчас за работу. Ты будешь вырезать их медленнее, чем я буду их настраивать. Тебе придется работать в темпе, чтобы не отставать от меня. Обычно за настройщиком идут два или три лущителя. Когда ты войдешь в ритм и я увижу, что ты не отстаешь, тогда попробуем поговорить. Но не раньше.

В тот день поговорить не удалось. Когда Энакин наконец поймал ритм работы, Ууну была далеко впереди. Светляки отвлекали его. Они щекотали его разум, а он мог прикасаться к ним, но не с помощью Силы, не в обычном смысле. Энакин слышал, что у Вурта Скиддера были похожие ощущения при контакте с йуужань-вонгским йаммоском — существом, координировавшим действия армий йуужань-вонгов. Йаммоски вступали в телепатический контакт со своими дочерними кораблями и с их экипажами. Они защищали их, словно собственное потомство, минимизируя своими командами потери в сражении. Скиддер, по-видимому, установил какую-то метасвязь между Силой и телепатией йаммоска — по крайней мере, это следовало из рассказов его уцелевших спутников.

Были ли эти светляки родственниками йаммосков? Ууну что-то с ними делала; они менялись, когда она ощипывала их, отдалялись от Энакина. Она привязывала их к себе? Может ли Энакин привязать к себе светляка? Если бы это удалось, то он, возможно, понял бы их назначение. Были ли они тем, чем казались, или нет? Конечно, они не могли быть в точности тем, чего ему хотелось, потому что они были живыми, но все же!

Он не отдавал себе отчета, сколько веры потерял, пока она не начала понемногу возвращаться.

***

Энакин ночевал в казарме для рабов — стелющемся по земле здании с низкой крышей и четырьмя спальными площадками, устланными губчатой, похожей на мох растительностью. Всего в здании размещалось восемнадцать рабов, спавших вповалку, словно стинтарилы. Было практически невозможно лежать, никого при этом не касаясь.

К облегчению Энакина, не все невольники были из «Бригады мира». На поверку оказалось, что большинство бригадников в системе были действительно захвачены в плен, но потом большую часть их принесли в жертву йуужань-вонгским богам. Рабы, с которыми Энакин делил жилище, были родом из разных точек на пути завоевания и представляли собой что-то вроде ядра популяции рабов, из которого были удалены всякие бунтовщики и горячие головы. Ни у кого из них не было рабских имплантатов старого типа, которые Энакин видел на Дантуине.