На грани победы 2: Возрождение

— Они копались у меня в мозгах, — без обиняков бросила Тахири. — Я могу летать на нём. Ты не можешь, капитан Хорн.

Корран вздохнул.

— Не по душе мне всё это, но попытаться стоит. Всё-таки у вас двоих гораздо больше практических знаний о технологиях йуужань-вонгов, чем у меня.

Кивнув, Тахири нахлобучила шлем восприятия поверх своих золотистых волос. Он мгновенно приобрёл форму её головы. Взгляд девушки затуманился, и на лице выступила испарина. Дыхание стало прерывистым и непостоянным.

— Всё, прекрати! — вскрикнул Корран.

— Нет, постой. У меня получается. Сейчас я настроюсь. — Теперь её взгляд был сосредоточенным. — Корабль зовётся "Охотничья луна". Гиперпрыжок уже проложен. Мы перескачем на скорость света через пять минут.

Два организма неожиданно ожили, и между ними возникла голограмма, изображающая нечто вроде карты с непонятными обозначениями. Одно из них, похожее на трёхлучевую звезду, горело ярко-красным и быстро перемещалось. Другие точки также двигались в пространстве.

— Это флот, — сообразила Тахири. — А вот эта быстрая посудина — мы. — Она повернула голову, хотя её глаза были по-прежнему скрыты шлемом. — Не думаю, что нас кто-нибудь догонит.

— Ты можешь сказать, куда мы летим?

Тахири покачала головой.

— Здесь только обозначение. Что-то вроде "следующая жертва, склонная ощутить остроту наших когтей и сияние нашей славы".

— Яг’Дул? — предположил Энакин.

— Скоро узнаем, — ответил Корран. — Если так, этот корабль, вероятно, был послан впереди флота, чтобы провести рекогносцировку или что-то вроде этого. Мы должны прибыть туда раньше йуужань-вонгов. Энакин, это наш шанс предупредить Яг’Дул.

— Точно, — согласился Энакин. — Если только… кто, кстати, обитает на Яг’Дуле?

— Гивины.

— Если только гивины не разнесут нас при встрече в хлам. Мы, как-никак, на разведчике йуужань-вонгов.

— Да, возможно, — сказал Корран. — Но это лучше, чем просто сидеть сложа руки. Только не факт, что наш курс — Яг’Дул. Нас ведь могут доставить прямиком на йуужань-вонгскую базу.

— Хочешь, чтобы я остановила прыжок? — осведомилась Тахири.

Корран некоторое время раздумывал. Затем отрицательно помотал головой.

— Нет, мы и так проникли слишком глубоко. Давайте посмотрим, что там на самом дне.

Глава 22

Обычно нелегко понять, что написано на лице у мон каламари. Из-за постоянно выпученных рыбьих глаз и широко раскрытого рта Силгал показалась бы незнающему человеку удивлённой или даже сбитой с толку. Меж тем лицевые мускулы у водного народа имели совсем другое предназначение, никак не отражающее их эмоции.

Тем не менее, Мара каким-то образом умудрилась разглядеть ужас на лице Силгал, когда та вошла в комнату, оборудованную Бустером под больничную палату.

— О, нет! — перепончатые лапки целительницы затряслись. — Пожалуйста, Мара, ложись. — Она указала пальцем на медицинскую койку.

— Без проблем, — решила не артачиться Мара. Её ноги стали ватными буквально через несколько минут прогулки по палате, а собственный ментальный образ трансформировался в нечто раздутое, балансирующее на лепных, тонких, как солома, конечностях.

От одного взгляда в зеркало становилось дурно. Зрачки теперь глубоко утопали в глазницах; их цвет, когда-то изумрудный, неожиданно принял желтоватый оттенок. Щеки опали, словно она голодала несколько дней. Кожа была такой же бледной, как и вода в дельте реки на Дагоба.

Какая красавица, подумала Мара. Можно снова пойти танцевать во дворец к Джаббе Хатту. Конечно, у меня найдутся свои поклонники, как без них…

Подождём, пока Люк это увидит. Он, наверное, расплавится от ужаса. Люк отсутствовал на "Вольном торговце" уже три дня: боясь рассекретить местопребывание корабля использованием ГолоСети, он забрался в «крестокрыл» и рванул на нём на поиски уважаемых врачей, которые могли бы оценить состояние здоровья его супруги.

— Мне надо знать, что происходит, Силгал.

— Как ты себя чувствуешь?

— Мне то жарко, то холодно. Тошнит. Как будто крошечные зонды пытаются вырезать мне глаза из глазниц своими микроскопическими вибролезвиями.

Целительница кивнула и так нежно прикоснулась своей перепончатой лапкой к животу Мары, словно боялась, что от прикосновения тот расколется на миллион маленьких частиц.

— А три дня назад, когда ты погрузилась в медитацию, как ты себя чувствовала?

— Не лучше. Болезнь вернулась — это я уже уяснила. Я подумала, что если я останусь в полном одиночестве и сконцентрируюсь, то смогу удерживать вирус на грани, как я это делала раньше.

— Теперь всё не так, как раньше, — заметила Силгал. — Совсем не так. Уровень молекулярной мутации в твоих клетках увеличился в пять раз. Теперь всё намного хуже, чем до того момента, когда ты стала принимать слёзы. Должно быть, большинство твоих жизненных ресурсов уходит на поддержание сохранности ребёнка. А ещё противоядие могло уменьшить твою жизнестойкость, способность собственными силами противостоять болезни. — Силгал прикрыла глаза, и Мара ощутила потоки Силы, струящиеся сквозь неё. — Я чувствую, будто чернила наполняют твои клетки, стремительно разливаясь по кровотокам.