На грани полуночи (ЛП)

– Для парня, который ничего не знает о «Хеликс», у тебя очень много их акций.

– Мои финансовые дела вас не касаются! – разъярился Бек.

– Значит, вот откуда у тебя денежки? От «Хеликс»? – Кон прошел по коридору, заглянул в соседнюю комнату. – Народ, вы только гляньте на эту солнечную веранду. Тут окно со стеклом толщиной в тридцать футов. Дороговато.

– Вот-вот. Так как насчет денег? Нам любопытно, Бек, – сказал Шон. – У тебя есть семейные сбережения? Или это деньги «Хеликс»?

– «Хеликс» не имеет никакого отношения к вашему брату, – голос Бека дрожал. – «Хеликс» существует всего десять лет, а заметным игроком стал лишь за последние восемь. Бедного Кевина уже не было. Когда он умер?

– Пятнадцать лет, пять дней и примерно шесть часов назад, – ответил Шон.

Бек зашевелил губами:

– Надо же, какая точность! Я очень сожалею о вашей утрате, мистер Макклауд, но думаю, что вам нужно поговорить об этом с квалифицированным психотерапевтом, а не со мной. Простите, но я не могу помочь…

– Откуда берутся деньги, Бек? – повторил вопрос Коннор, отойдя от веранды. – Этот дом стоит пять миллионов долларов.

– Не думаю, что это уместный… уф!

Шон схватил мужика за горло, толкнув к стене. Недостаточно сильно, чтобы придушить, но достаточно, чтобы тот заткнулся.

– Уместный? – прошипел Шон. – Не-а. Убийца, секретные эксперименты с лекарствами, взрыв, корыстные слизняки, сидящие на вершине денежной горы, обугленное тело моего брата-близнеца – все это меня бесит. Так что поговори с нами. Дай нам имена, даты, адреса. Иначе… – Он сжал пальцы сильнее, и Бек издал сдавленный писк. – Я зайду дальше. Перейду к плану Б.

Бек беззвучно зашевелил губами. Шон ослабил хватку.

– Так лучше?

Бек закашлялся. Из его глаз брызнули слезы.

– Мне известно только… имя. Возможно, оно ненастоящее. А может быть, и вообще никак со всем этим не связано.

– Выкладывай, Бек.

– Я дал его номер Кевину, – пролепетал профессор. – Этому человеку нужны были объекты для проведения интеллектуального исследования. Он и платил за это. Я знал, что Кевину нужны были деньги, поэтому и дал ему имя. Вот и все. Клянусь, это все, что я сделал.

– Кроме того, что молчал в тряпочку, когда люди начали умирать? – прорычал Шон. – И кроме того, что загребал бабки в течение десяти лет после этого? Ты всего лишь мразь с руками и ногами, Бек. Меня от тебя тошнит.

– Имя, Бек, – напомнил ему Коннор.

Бек зарыдал и провыл:

– О-О-Остерман.

– Где он работает? – спросил Дэви.

Бек бешено замотал головой:

– Бог свидетель, я понятия не имею. Прошло пятнадцать лет, с тех пор как я с ним говорил, и мне…

– Чушь собачья. Ты говорил с ним позавчера, чтобы натравить киллера на сестру моей жены. Дай нам номер, по которому звонил, – сказал Кон.

Бек покачал головой. Его тело тряслось от рыданий. Вокруг одного из его ботинок на блестящем светлом паркете растеклась лужа мочи.

Шон вздохнул и оттолкнул его. Мужик с глухим стуком упал на пол, как перезрелый плод, и громко заревел, закрывая лицо руками.

– Этот уже ни на что не годен, – устало вздохнул Шон. – Уходим.

Дэви завел внедорожник и на всей скорости помчался подальше от этого места.

– Господи, угнетающее было зрелище, – пробормотал Коннор.

Дэви наградил Шона сердитым взглядом.

– Ты слишком сильно на него надавил. Нужно было действовать мягче. Если, конечно, ты не практикуешься перед тем, как сядешь в тюрьму строгого режима.

Шон не ответил, потому что усиленно размышлял:

– Пьяный в стельку, в 9 утра. От него несло страхом. Я сильно его напугал, но он все равно держался. А значит, этот Остерман пугает его сильнее.

Майлс обернулся с широко распахнутыми глазами.

– А что за план Б?

Шон посмотрел на него.

– Чего?

– Ты сказал Беку, что если он не скажет имя, то ты перейдешь к плану Б. Что ты собирался с ним сделать?

Шон поморщился. Жесткое запугивание – напряженная и неприятная работа. На самом деле он этого терпеть не мог.

– Черт его знает, – буркнул Шон. – У меня даже плана А не было. Давайте уже разоденемся для Пэрриша.

Синди глотнула кофе и снова попыталась вникнуть в статью из «Саунд Спектрум Джорнал» о возможностях решения уравнений звуковой волны через значения плоской волны. Ничего более заумного и нудного ей в жизни не попадалось. Она даже купила несколько очков в роговой оправе, чтобы выглядеть умнее, но с куда большим удовольствием взялась бы за «Мэри Клэр» [52]. Статья на обложке привлекла ее внимание: «Когда он просто не может простить: Реальные истории из жизни женщин, которые совершили непростительный грех». Ха. Синди готова была поспорить, что грехи этих женщин и рядом не стояли с ее грехами.

Она нервничала, была испугана и вся зудела из-за перебора с кофеином, но если она сейчас соскочит, то вся тщательная психологическая атака на Майлса пойдет псу под хвост. Может быть, это чудовищно глупый поступок, но ей хотелось совершить что-нибудь стоящее. Тем более если на кону ее жизнь.

Стекающий пот оставлял липкие полосы на спине. Синди была неплохой лгуньей, но как много времени понадобится этому парню, чтобы понять, что мозги у нее и близко не такие, как у Майлса?