На грани срыва

- У брата, - пожимаю плечами и отворачиваюсь, глядя на вечерний город. - И, кстати, у меня есть парень, ну, или типо того… - решаю сразу расставить все точки, солгав. Мне сейчас не нужны ухажеры, разве что кроме одного.

- Я знаю, - улыбается Женя и ловит мой изумленный взгляд. В смысле, как это он знает? Даже я не знаю. - Имел неосторожность спросить у Романа Сергеевича кто ты. Он ясно дал понять, что ты его девушка и мне стоит закатать губу.

Вот это поворот! Роман, мать твою, Сергеевич…

- И какого хрена ты тогда меня клеишь? - фыркаю я.

Женя подходит ко мне ближе и, обдавая гадким сигаретным дымом, произносит:

- Заставляю твоего парня ревновать, что же еще?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

62

Интересное заявление и дешевый подкат. Как тогда Рома сказал? “Подкат стар, как послушать новые пластинки”.

- Давно по морде не получал? - усмехаюсь я.

- Нет, просто заметил, что вы весь вечер смотрите друг на друга исподтишка до ужаса горящими взглядами, но так ни разу и не поговорили. В то же время Роман Сергеевич утверждает, что ты его девушка, а ты подтверждаешь, что у тебя есть парень. Что это может означать? Лишь одно - неприятности в раю, - абсолютно спокойно продолжает говорить этот наблюдательный засранец. - А значит, вам обоим нужен повод поговорить, наконец. Ревность, разве не повод? - парень наклоняется еще ближе к моему лицу.

- Не думаю, что это… - не успеваю договорить, так как дверь на террасу распахивается и выходит Рома.

Стреляет убийственным взглядом в сторону Жени, молчит, засунув руки в карманы брюк, весь напряженный и нервный.

Парень демонстративно возвращает мне сигарету и, шепнув на ухо короткое: «Не благодари», возвращается в общий зал, в то время как мое внимание уже всецело принадлежит своему телохранителю.

Не знаю зачем отворачиваюсь и собираюсь закурить, но Рома перехватывает мою руку, тушит окурок и выбрасывает в пепельницу.

- Какого хера ему от тебя было надо? - слышу в его голосе нотки плохо скрываемого недовольства. Не дожидаясь ответа, Рома продолжает говорить: - Как два нарика, один косяк на двоих тут раскурили…

- Я расслабляюсь. На меня, знаешь ли, тако-о-ое свалилось совсем недавно, - язвительно произношу я, но чувствую себя при этом ужасно. Я не хочу ему грубить, само собой как-то получается. Натура такая у меня идиотская, выпускать колючки.

- Если тебе хреново, это не повод начинать курить.

- А что ты мне предлагаешь? - отталкиваюсь от колонны и поднимаю взгляд на парня. - Поплакать на техно может быть?

Дура! Дура! Дура! Зачем?! Я же хочу не оттолкнуть его, а наоборот!

Рома усмехается и устало проводит рукой по лицу. Подходит ко мне еще ближе и будто собирается с мыслями, чтобы сказать что-то важное.

- Я забочусь о тебе, твоей безопасности и твоем здоровье. Даже то, что я хранил свое прошлое в секрете, было ради твоей безопасности и душевного спокойствия в том числе, глупенькая, - неожиданно ласково говорит он. - Ты мне стала слишком дорога. Я готов на все, ради тебя...

- Знаю. Поэтому и прощаю тебя за все. Уже простила, - слова идут от души, ведь это правда так.

Оставшиеся преграды между нами рухнули сегодня, оставив гору мусора, но и это разгребем. Уверена, мы сможем. Теперь мы знаем друг о друге все самое худшее, но это не мешает мне... любить его?

- У всех есть причины для тайн, даже у меня были, но теперь я понимаю, что это не повод отталкивать близкого сердцу человека, -  смотрю ему в глаза и ощущаю себя словно голой у всех на виду.

Я чуть ли не прямым текстом говорю парню о своих чувствах, вот докатилась!

Собираюсь уйти, вот только Рома ловит меня и, жестко прижав к колонне своим телом, бескомпромиссно целует в губы, выбивая из моей груди тихий писк.

Целует жадно, дерзко, откровенно. Меня ведет от этих будоражащих ощущений жара мягких губ и приятной прохлады мятной жвачки на языке. Его руки сжимают мою талию и медленно спускаются ниже к самому краю разреза платья. Пальцы скользят вдоль него, задевая кожу и заставляя меня дрожать. Каждое его прикосновение с явным заявлением своих прав на меня и мое тело, без того жаждущее принадлежать только ему.

Все кончается слишком быстро и неожиданно, ровно как и началось. Парень резко отстраняется, поправляет свой наушник и, крепко выругавшись себе под нос, возвращается в холл. А я так и стою, до сих пор ощущая привкус мяты во рту и тепло его пальцев на своей коже.

Что это было сейчас?! Хоть бы слово сказал!

Вся дрожу и на негнущихся ногах возвращаюсь в общий зал на свое место. Сердце бешено бьется о ребра и я задыхаюсь, хочется плакать и смеяться. От этого странного непонятного мне чувства голова гудит и виски будто что-то сдавливает до неприятной ноющей боли.

Сажусь за свой столик и не задумываясь о последствиях выпиваю первый попавшийся бокал. Черт, сок... Потом за ним следует второй и тепло разливается по венам вместе с пузырьками легкого шампанского.

Плевать! Даже если мне будет хреново - я не замечу, поскольку настолько дерьмово как сейчас, кажется, уже быть не может.