На грани свободы

Я не был склонен использовать итальянский, как это делали мои коллеги, но, честно говоря, иногда этот язык придаёт слову больший вес, чем английский. Когда я поднял брови и впился в женщину взглядом, она сделала шаг назад. Очевидно, правильно уловив смысл сказанного, она с недовольством согласилась, а потом потащила собаку обратно к входу в дом.

— Господи, Эван! — прошептала Лиа, когда женщина скрылась.

— Всё в порядке, — сказал я, стараясь звучать убедительно. — Не знаю, смог бы я сам помешать ему оттрахать ту суку при таких обстоятельствах.

Я фыркнул, усмехнулся, глянув на О́дина, и отправился обратно в дом.

— Я не это имела в виду, — пробормотала Лиа, идя в ногу со мной.

— Тогда что?

— Ты ей практически угрожал!

Я пожал плечами.

— Она же заткнулась, не так ли?

— Не в этом дело.

— А в чём? — я вздохнул, открыл дверь, и мы с Лиа вошли с гарцующим позади нас О́дином, по-прежнему выглядящим самодовольным и откровенно дерзким.

— А если она вызовет полицию?

— С чего вдруг? Из-за того, что я предложил ей заплатить за её грёбаных щенков?

— Нет, за то, что угрожал насильно избавиться от них!

— Я бы этого не сделал, — презрительно фыркнул я. — Кроме того, на этот раз, это было бы её слово против моего.

— Я была свидетелем, помнишь?

Я остановился на минуту и посмотрел на неё.

— Ты хочешь сказать, что выступишь против меня? — я внимательно следил за ней, задумавшись, действительно ли она это сделает. Я вращался в таких кругах, где такое преступление каралось бы смертью, и был немного ошарашен тем, что она рассматривала такой вариант. Моя кожа побледнела от этой идеи.

— Ты хочешь сказать, что попросишь меня солгать ради тебя?

— Да, — я продолжал смотреть на неё, ожидая ответа, но она, казалось, остолбенела. Я был немного зол, но решил, что разговор окончен, и она поняла, почему я так поступил, поэтому вернулся в квартиру с О́дином, плетущимся позади, и хранящей молчание Лиа.

По крайней мере, до тех пор, пока мы не вошли внутрь.

— Понятия не имею, ты серьезно или нет, — сказала она.

Я пошёл на кухню и начал рыться в холодильнике. Я не ответил ей, потому что не видел смысла в ответе. Весь этот разговор сводил меня с ума, и я честно не знал, как с этим справиться.

Моё представление о способах разрешения конфликтов просто не соответствовало ситуации.

Следующим моим лучшим вариантом было игнорирование, но Лиа, казалось, была одержима идеей не дать мне этого сделать.

— Ты сказал, что не причинил бы вреда этой собаке, но потом ты рассчитывал, что я солгу ради тебя. Откуда мне знать, когда ты говоришь серьёзно, а когда нет?

Я выдвинул один из ящиков в холодильнике, но только пробежался взглядом по продуктам, которые там лежали. Ничего из того, что там находилось, не зафиксировалось в моём возбуждённом мозгу. Я задвинул ящик, а затем передвинул некоторые контейнеры на полке, чтобы посмотреть, что было за ними.

— Ты меня вообще слушаешь? — спросила Лиа.

— Да, — ответил я.

— Тогда почему ты ничего не говоришь?

— Я голоден.

— Думаешь, это важнее?

Я отступил и захлопнул дверь холодильника так сильно, что содержимое его загремело.

— Нет, — сказал я, — не знаю. Думаю, это полная чушь.

Только Лиа начала открывать рот, как раздался звонок моего телефона. Я почувствовал облегчение от того, что получил передышку, и немедленно выхватил его из кармана. Номер был незнакомый, но я ответил, чтобы просто избежать спора с Лиа.

— Да? — сказал я в трубку.

— Открой чёртову дверь, — сказал, к сожалению, знакомый голос на другом конце.

Как будто я ещё недостаточно разозлился.

Когда я открыл дверь, в коридоре стоял Трент, похожий на крысёныша, кем он собственно и был; я не дал ему войти внутрь.

— Кто это? — тихо спросила Лиа, став позади меня.

— Иди в грёбаную спальню, — рявкнул я. — Сейчас же. Оставайся там, пока я не скажу делать другое.

Лиа проворчала что-то себе под нос, потом отошла от меня и направилась в спальню.

— Тебе нравится играть в «Мистера неуловимого», не так ли? — агенту Тренту каким-то образом удалось получить номер моего телефона и местоположение квартиры. Раздражение, которое я испытывал из-за ситуации с Лиа в сочетании с надвигающимся отцовством О́дина, начало перерастать во что-то гораздо более горячее.

Твою мать.

— Мне не нравятся люди, появляющиеся неожиданно, — ответил я. — Чего ты хочешь, Трент?

— Я ожидаю, что ты будешь регулярно докладывать мне новую информацию, — показал зубы тот.

— Ну, я не видел этого в грёбаном контракте! — закричал я. — Насколько я помню, мне было поручено достать тебе на Гавино Греко что-нибудь, что поможет его засадить. Это займёт, блядь, некоторое время, так что отцепись от меня!

— Слушай, ты, мелкий говнюк, — зарычал Трент. — Ты должен помнить, кто здесь главный. Если я решу, что ты не надлежаще выполняешь поставленные требования, то отменю сделку, и твоя задница вернётся обратно в тюрьму. Учитывая, что ты уже отправил парочку парней Моретти в реку, не думаю, что он посчитает нужным тебе помочь. Возможно, он будет более склонен отыграться на пизде твоей милой маленькой брюнетки.