На грани веков

Упит создает целую галерею индивидуальных характеров, через которые, раскрывается эпоха. По-разному ведут себя не только латышские крестьяне, оказавшиеся жертвами разгула реакции. Самих карателей Упит изображает неоднозначно. По-звериному озлобленный отпрыск баронов Вольф, упивающийся собственной жестокостью фон Гаммер готовы жечь, уничтожать, убивать не задумываясь. Иные краски Упит находит для князя Туманова, который исправно несет свою службу, но «несколько глубже разобрался в истории здешних беспорядков, в их причинах и поэтому не может быть столь неумолимо суровым и безжалостным». И на этом фоне разыгрывается личная трагедия молодого офицера Павла Ивановича. Ему глубоко отвратителен кровавый разгул, в котором он вынужден участвовать, но он не может понять психологию народа, ставшего жертвой исторической несправедливости.

С глубокой душевной болью рисует Упит разорение и опустошение латышской земли после того, как над ней пронесся черный вихрь, и вопрошает: «Зазеленеет ли еще когда-нибудь долина, засветятся ли в вышине звезды тепло и мирно?.. Человек! Что ты делаешь со своей землей и небесами!»

Но как и все творчество А. Упита, «Северный ветер», несмотря на трагизм содержания, проникнут глубокой верой в глубинные живые силы народа, устремлен в будущее. Написанный вскоре после Октябрьской революции, он пронизан мыслью о неизбежности победы идей социализма.

После 1934 года, когда в Латвии был установлен авторитарный режим, Упиту пришлось отойти от активного участия в общественной жизни. Театры перестали ставить его пьесы. Он не мог больше печатать свои проникнутые идеями марксизма литературно-критические и публицистические статьи, участвовать в создании энциклопедического словаря, печататься как теоретик и историк литературы. Писатель вынужден был сузить диапазон своей деятельности, но интенсивность его литературного труда не снижалась. Он ищет возможность участвовать в жизни народа через новые для себя темы и жанры. Создается романная дилогия «Улыбающийся лист» (1937) и «Тайна сестры Гертруды» (1939), отразившая атмосферу духовного безвременья и социальной неустойчивости, в которой Упит создает своеобразный образ Ольгерта Курмиса — «лишнего» человека эпохи, одаренного, но безвольного полуинтеллигента, не могущего ни приспособиться к окружающей его среде, ни восстать против нее.

Писатель много переводит, и большим вкладом в культуру латышского народа стал изданный в 1936 году на латышском языке «Петр I» Алексея Толстого. Этот перевод послужил Упиту импульсом для художественного осмысления жизни латышского народа в эпоху петровских войн в романной тетралогии «На грани веков» (1937–1940).

К моменту восстановления Советской власти в Латвии А. Упит пришел как зрелый мастер социалистического реализма. Поэтому крупнейшие произведения советского периода — романная дилогия «Земля зеленая» (1945) и «Просвет в тучах» (1952) — одновременно стали обобщением и завершением всех главных линий в творчестве самого Упита и органически вписались в тот круг советской многонациональной литературы, который образуют романы М. Горького, А. Толстого, М. Шолохова, М. Ауэзова и многих других выдающихся мастеров эпической прозы.

Близость к этим писателям А. Упит ощущал и сам. В период, когда писался роман «Просвет в тучах», он работал над подготовкой крупнейшего теоретического труда «Вопросы социалистического реализма в литературе» (1957). В разделе «Теория документальной прозы и художественное творчество» писатель высказал много интересных мыслей о «Хождении по мукам» А. Толстого, «Тихом Доне» М. Шолохова, «Буре» И. Эренбурга, романах В. Лациса. Все эти писатели были близки А. Упиту по своим идейно-эстетическим принципам как последовательные реалисты.