На грани возможного

Когда мы подъезжали к территории института, уже звучал отбой тревоги, и из бомбоубежищ выходил народ. Мне пришлось бежать по парку по направлению к лаборатории Богуцкого вместе с людьми из спасательного отряда.

Здание охватил огонь. Рядом со зданием была видна огромная воронка, повидимому, на том месте, где стояла резонансная машина. А через некоторое время я убедился, что ни Пети, ни остальных товарищей, вероятно, уже нет в живых.

На следующий день мне срочно пришлось улетать из Ленинграда без Пети…

Рассказчик замолчал, как бы прислушиваясь к стуку капель дождя, забарабанивших в окна, и нам стало ясно, как тяжелы ему все эти воспоминания.

— Когда я докладывал о случившемся, — продолжал он, — мне мало верили. Каких-либо серьезных доказательств, собственно, не осталось. Пожар здания, воронку возле него и гибель товарищей каждый легко мог объяснить попаданием обыкновенной бомбы.

Единственно, что было вне всякого сомнения: в эту ночь на территории города и в окрестностях нашли четыре сбитых «Юнкерса-88». По заявлению штаба противовоздушной обороны это были все «Юнкерсы», какие только участвовали в том небольшом налете.

…

О странном рассказе лейтенанта Воронова мне пришлось вспомнить еще раз совсем недавно.

В одном из наших научно-исследовательских институтов мне рассказали, что механик Петя Янин остался жив и спустя некоторое время вышел совершенно здоровым из госпиталя. Не пострадали и сотрудники Богуцкого. О судьбе самого Богуцкого мне ничего не могли сказать.

Янину удалось разыскать неподалеку от развалин сгоревшей лаборатории свою необыкновенную граммофонную пластинку и продолжить работу над изобретением.

НАПУГАННАЯ МОЛНИЯ

Работа у нас серьезная. Здесь не что-нибудь, а научно-испытательный полигон, где проверяются новейшие изобретения и открытия. Сами должны понимать: дело не шуточное…

Вот возьмите хотя бы меня. Какая, собственно говоря, должность? Комендант полигона. Хозяйственный, так сказать, работник. А вы думаете, я плохо разбираюсь в научных вопросах? У нас тут без этого никак нельзя. Правда, у меня нет соответствующего образования, но народ здесь подбирается исключительно строго. Я так думаю, что и меня тут держат не просто так себе, а учитывая мою наклонность к различным вопросам науки.

Вот, например, профессор Семенов, как только приедет к нам, так сразу спрашивает: «А где товарищ Воронов? Разыщите его, пожалуйста». В особенности профессор стал относиться ко мне с исключительным уважением с того времени, как я запугал молнию.

Вот запугал молнию да и все! Пожалуйста, свидетелей сколько хотите было! Ну, что же делать, раз вы все еще улыбаетесь, то извольте: расскажу вам этот пустяковый случай со всеми подробностями. Только вот не знаю, как у вас насчет научных знаний, достаточно ли чтобы понять меня.

Вызывает меня заведующий полигоном и говорит:

— Обеспечьте приехавших для испытания изобретателей материальной частью и всем прочим.

— Есть обеспечить! — отвечаю. — Пойдемте, товарищи. Какие у вас будут требования? — обращаюсь к прибывшим.

— Надо будет, товарищ комендант, вырыть ров, чтобы мы все туда могли спрятаться и оттуда уже наблюдать за научным явлением, — говорит мне профессор. — Прибор у нас проверяется впервые. Возможно, он будет представлять некоторую опасность — в силу своей незаконченности.

— Это можно, — говорю я. — Ров у нас есть. Это нам не впервые.

Вот, смотрю, возле вырытой траншеи начинают научные сотрудники, прибывшие с профессором, устанавливать какой-то замысловатый прибор. Ручек на нем!.. Всяких блестящих загогулин! Великое множество. Провода протянули к укрытию. Производят различные проверки и измерения.

— Направляйте излучение, — говорит Петр Сидорович, — В сторону леса. Залезайте, товарищи, в щель. Сейчас приступим…

Притаились мы в укрытии и ждем.

Вдруг, представьте себе, выглядываю, и что же я вижу? Огненный шарик величиной с куриное яйцо. Вылезает из аппарата и медленно начинает ползти по воздуху. Запах пошел — как будто сера…

— Ага! — кричит Петр Сидорович. — Появился! Увеличивайте, товарищи, мощность. Давайте, давайте, не жалейте! Уже удаляется…

Видя, что этот шипящий шарик действительно, покачиваясь, несется в сторону, мы все понемногу более или менее успокоились и стали вылезать из щели.

— Замечательно! — кричат научные сотрудники. — Поздравляем вас, Петр Сидорович!

Потом смотрю: что такое? Появилось некоторое смятение.

— Осторожно, товарищи, — говорит профессор, — рано еще радоваться, видите, кажется, ползет обратно. Давайте лучше спрячемся. Всякие случайности вполне возможны. Это открытие еще недостаточно проверено. Прячьтесь!..

Гляжу, а огненный шар движется, представьте себе, обратно. Прямо на нас! «Э-э-э, — думаю, — дело скверное». Тут все сотрудники торопливо прячутся в щель… А шарик все приближается да приближается. Уже, слышу, шипит совсем близко…

— Увеличивайте мощность излучения! — кричит Петр Сидорович.

— Уже вся! — отвечает кто-то. — До отказа. Что же теперь будет?