На грани жестокости (СИ)

Все произошло быстро, ситуация даже была немного непонятной, однако, меня радует то, что я не потерял разум от страха и вовремя телепортировался. Еще пару секунд и тварь соскальзывает вниз с громким рыком, а я поворачиваюсь и, зажимая бок, подхожу чуть ближе, не сводя взгляда с длинных когтей, что цеплялись за скользкий выступ. Уже тогда я понял, что условия распорядителей мы выполнили. И это приносило мне неимоверное облегчение.

Тварь отцепилась и полетела вниз, «прихватив» с собой добрую часть каменного выступа…

Когда все случилось?

Перед глазами так и будут мелькать картинки, как профи хотят напасть на нас, как Энр убивает Теку, что хватается руками за шею, пытается остановить кровь… В ее глазах было столько ужаса, что мне самому было страшно, по-настоящему страшно. Одно дело говорить о смерти, бить себя кулаками в грудь и говорить, что ты готов, готов умереть. Другое дело видеть смерть…

Я не готов!

Эту фразу, после увиденного, я могу крикнуть сто раз. Я не готов, потому что если меня настолько ужаснула смерть Теки, что же со мной будет, когда я сам буду умирать?

Я бы мог задавать себе этот вопрос вечно и с каждым разом, искать все более и более новый и захватывающий ответ по этому поводу. Однако я не мог, так как чувствовал, что силы покидают меня и что следующий пушечный выстрел будет в мою честь. Это осознание меня пугало, очень сильно пугало, я впервые почувствовал леденящий душу страх. Он как оковы, сковывает крепко и сильно, и невозможно избавиться.

Именно в такие моменты, понимаешь, что к смерти ты не готов, не будешь готов никогда, да и вообще мысль о смерти, это самая ужасная вещь, которая может случиться в жизни. Именно в такие моменты, понимаешь, что жизнь дорога во всех ее проявлениях и что силы жить есть у каждого, но не каждый способен их заметить…

А я что?

Я крепко прижимаю Еву к себе и лечу вниз со страшной скоростью, ветер свистит в ушах, я продрог до костей и дыхание то и дело перехватывает, сложно сделать хоть малейший вдох. Все кажется до дикости нереальным, я держусь из последних сил, и честно говоря, у меня в этот момент даже не хватило ума попробовать снова телепортироваться.

Но я не выдерживаю и просто теряю сознание, а дальше белая дымка…

***

Я отчетливо вижу картину из своего детства. Огромный сад дворца Асгарда, я стою возле кустов и смотрю на… себя. Я еще маленький мальчик, с взлохмаченными волосами, поджатыми губами и вечно недовольным видом. Я с остервенением и недовольством бью руками цветы, точнее не бью, а словно сбиваю их, заставляя тонкие стебли ломаться, а бутоны сгибаться к самой земле.

Странно, много не лет, а даже тысячелетий прошло с того момента, однако, я прекрасно помню, как разбил вазу сделанную из лунного хрусталя, которую преподнес правитель ледяных великанов отцу и маме в качестве подарка.

Я до сих пор помню эту вазу, она была большая, ростом, наверное, с самого Тора и очень красивая. Когда наступала ночь, хрусталь испускал красивое голубоватое сияние, которое завораживало настолько, что сложно было не смотреть на эту вазу. А днем, хрусталь переливался миллиардами граней, образовывая радугу.

Разбил я ее по вине, кстати, любимого старшего брата и Сиф, естественно, она тоже присутствовала тогда, как и в другие разы, когда мы совершали с братом разные пакости.

Про вазу ходили разные слухи, кто-то говорил, что заглянув внутрь нее, можно увидеть все миры, если не всю вселенную, а кто-то говорил, что ваза проклята, и поэтому, заглянув туда, ты сам превратишься в хрусталь.

В детстве, на свое несчастье, я был достаточно впечатлительным и естественно верил в то, что возможно одна из легенд – это правда. А вот Тор, не верил и говорил, что заглянет туда.

Тор заглянул и… ничего не увидел, но чтобы впечатлить меня, он наплел мне чушь о том, что видел бесконечную вселенную с яркими звездами и ослепляющим солнцем, а я… поверил. Что поделать, я был всего лишь ребенком, не богом лжи и обмана, а маленьким несмышленым мальчиком, что искал приключения на свою голову!

В результате, я разбил вазу, когда смотрел в нее. Отец сильно разгневался и наругал меня, а я с горя побежал в сад ломать цветы. Не знаю, может это была такая самозащита: когда сильно плохо, пойти и причинить боль, сломать то, что не может дать тебе сдачи, что вообще не может ничего сделать, например, как эти цветы.

- Локи!

Я оборачиваюсь и вижу маму. Она всегда смотрела на меня с любовью и нежностью, с улыбкой, даже когда я вырос, я все равно видел ее взгляд, который не изменился с тысячелетиями.

- Ну, зачем ты так, цветы ведь ни в чем не виноваты.

Мама подходит ко мне ближе и гладит по голове, другой рукой она дотрагивается до бутонов, что согнулись к земле и странно… бутоны поднялись, цветы ожили, словно я не бил их руками со злости.

- Лучше приносить кому-либо добро и счастье, чем разрушение, - сказала мама с улыбкой, - согласись, эти цветы выглядят сейчас гораздо красивее.

Я улыбнулся и вытер слезы, что закапали из моих глаз, когда я еще вымещал свою злость на цветах.

- Пошли со мной, все будет хорошо…

***