На границе Пустоты (СИ)

   Я снова лежал и любовался ночным небом. Правда, на горизонте начинало появляться ровное сияние и одна из сторон неба начала светлеть. Скоро восход.

   - Подъем!

   Подскочив от неожиданности, я резко встал и развернулся в сторону шума. Рядом со мной веселился Инсанис.

   - Ну и горазд ты спать. Стоит только отвернуться от тебя, как глядишь, снова улегся.

   Я не слушал Инса, зачарованно ощупывая свое тело. Я снова стал человеком! Почти. Дыра почти на том же месте, что и Улькиоры, отнюдь не является человеческим девайсом. Как и остатки маски, закрывающие виски, скулы и нижнюю часть щек. А в остальном я человек. Как ни странно, одетый человек. Рубашка, брюки, ботинки и... плащ. Я внимательно вгляделся в темно-серый материал, из которого была сделана одежда. По структуре он целиком повторял привычный для меня скрывающий покров.

   - Забавно. Похоже, мы настолько привыкли к плащу за прошедшее время, что он действительно стал частью нас.

   Я мельком глянул на серую тогу Инса. Но задал куда более интересующий меня вопрос:

   - На сколько лет я выгляжу?

   - Лет на 15, если бы не волосы.

   - А с ними, что не так?

   Я принялся ощупывать свои волосы, пытаясь понять, чем они выбиваются из образа пятнадцатилетнего парня. С удивлением обнаружил, что из того художественного беспорядка, что обнаружился у меня на голове, выбивается узенькая и длинная косичка, даже скорее просто несколько прядей волос, которая свободно спускается аж до колен. Поймав ее и оглядев, я впал в некий ступор. Волосы были абсолютно седые. Не белые или там платиновые, именно седые.

   - По-видимому, на их цвет повлияла моя составляющая реатсу, - заметил Инс, - ладно, заканчивай с самолюбованием и смотри сюда.

   С этими словами Инсанис указал на центр скалы. В окружающем нас сумраке перемежаемом редкими снежинками, было трудно разглядеть на что именно указал Инс, но там было что-то определенно отличающееся от того камня, куда я спустил всю свою реатсу. Подойдя поближе, я с удивлением увидел небольшой кустик.

   - И что это за сорняк?

   - Попрошу не выражаться. И вообще, от паразита слышу.

   - Инс, не кипятись. С какого перепугу, ты так рьяно защищаешь этого задохлика?

   - С того, что это пока не большое деревце и есть я.

   - Чего?

   - Того. Сергей, что, по-твоему, такое арранкар?

   - Это пустой, разбивший свою маску.

   - Согласно такой логике, любой пустой, которому разбили маску, это арранкар. Разбитая маска это лишь следствие. В действительности арранкар это пустой, который отказался от своей сущности пустого. Причины, заставившие его так поступить, могут быть совершенно разными. Так вот если, пустой отказался от самого себя, то куда девается все то, что и составляет сущность пустого?

   - Э-э-э. Да я как-то не задумывался над этим. Может просто уничтожается?

   - Уничтожается? Как ты думаешь, можно уничтожить часть своего характера? Притом вспомни, ты своими силами даже совершить самоубийство не можешь. Короче, все те качества пустого, от которых отказывается арранкар, не уничтожаются. Пустой не может так навредить самому себе, чтобы была уничтожена часть своего Я. Нет, все то, от чего он отказывается, переносится в его внутренний мир и запечатывается. Вот так и появляется естественный арранкар. Тот, кто эволюционирует таким образом получает неплохую надбавку к силе, потому как в ходе того испытания и перестроения организма, сопровождающих эволюцию, реатсу самого пустого изменяется, а его сила как бы переносится на более глубокий пласт сознания. Но, естественно, ни о каких занпакто и ресруксионах не может быть и речи.

   - А как же те арранкары, которых создаст Айзен?

   - А никак. Он создавал именно арранкаров в комплекте с занпакто. Можно сказать, что они являются следующим этапом эволюции. Правда, в исполнении Айзена, и несколько некорректным. Все-таки, он создавал их путем привнесения в их душу некоей части силы и реатсу шинигами, воздействуя на запечатанную сущность пустого. Что естественно совершенно противно природе нашего вида. Как результат Айзену пришлось убить уйму времени и материала на то, чтобы арранкаризуемый не склеил ласты во время процесса. А потом еще столько же экспериментировать с идеальными пропорциями. Думаю, он в конце своих опытов уменьшил воздействие силой шинигами до минимума, поступая, как и мы сейчас. Заметь, в результате Улькиора, силы которого меньше всего были похожи на что-то, сравнимое с шинигами, и который невероятно зациклен на самом сильном чувстве пустого - одиночестве/пустоте, получился едва ли не самым сильным, и при этом без ресруксиона не намного сильнее того же Гримджоу.

   Инсанис прогулялся рядом со мной туда-сюда, как профессор за кафедрой а потом умостился рядом на уступе площадки, где я сидел, покачивая ногами, и продолжил свою лекцию: