На границе Пустоты

Еще немного посмотрев на то место, откуда сиганул незнакомец, я пожал плечами и продолжил уборку. В конце концов, можно будет выжать из Инса ответ и тогда, когда мне не будет угрожать скорая гибель. Где-то минут через десять активных телодвижений я откапал и центр, где сидел Инс, прикрывая что-то, лежащее точно в центре скалы. Тот внимательно осмотрел проделанную мной работы, покивал головой и внимательно посмотрел на меня:

- Этого достаточно. Готов?

- К чему?

- К борьбе за право существовать, естественно.

- Готов.

- Отлично, от тебя многое не потребуется. Когда я разведу руки в стороны, то ты должен будешь всю свою реатсу направить в открывшийся предмет. Запомни, абсолютно всю, и именно в предмет, а не куда-то еще. Усек?

- Давай уже.

- Поехали!

Инс развел руки в стороны, и прежде чем волна моей реатсу устремилась вперед, я успел разглядеть какой-то невзрачный камушек, в который она и потекла. Как только моя духовная сила начала впитываться в мелкую хреновину, я почувствовал, что все мое тело немеет, а костяная броня и маска начали, как бы становиться чужеродными мне. Заодно появилось ощущение жуткой чесотки. Как-то раз, в детстве, я переболел крапивницей, так вот, тогда мне было не так плохо как сейчас, поскольку вместе с онемением пришел и паралич, то мне нельзя было даже почесаться. Через минуты две ровный поток исторгаемой из меня реатсу начал иссякать, но, к моему крайне неприятному удивлению, я не мог бы прервать процесс передачи духовной силы, даже если бы захотел этого. Постепенно начали опустошаться даже те мои резервы, о существовании которых я раньше и не догадывался. Но процесс продолжался. Через вечность, когда я уже совершенно перестал понимать, откуда берется та реатсу, что сейчас тоненькой черной ниточкой течет из моей груди, сознание милосердно покинуло меня.

Я снова лежал и любовался ночным небом. Правда, на горизонте начинало появляться ровное сияние и одна из сторон неба начала светлеть. Скоро восход.

- Подъем!

Подскочив от неожиданности, я резко встал и развернулся в сторону шума. Рядом со мной веселился Инсанис.

- Ну и горазд ты спать. Стоит только отвернуться от тебя, как глядишь, снова улегся.

Я не слушал Инса, зачарованно ощупывая свое тело. Я снова стал человеком! Почти.

Дыра почти на том же месте, что и Улькиоры, отнюдь не является человеческим девайсом. Как и остатки маски, закрывающие вески, скулы и нижние части щек. А в остальном я человек. Как не странно, одетый человек. Рубашка, брюки, ботинки и... плащ. Я внимательно вгляделся в темно серый материал, из которого была сделана одежда. По структуре он целиком повторял привычный для меня скрывающий покров.

- Забавно. Похоже, мы настолько привыкли к плащу за прошедшее время, что он действительно стал частью нас.

Я мельком глянул на серую тогу Инса. Но задал куда более интересующий меня вопрос:

- На сколько лет я выгляжу?

- Лет на 15, если бы не волосы.

- А с ними, что не так?

Я принялся ощупывать свои волосы, пытаясь понять, чем они выбиваются из образа пятнадцатилетнего парня. С удивлением обнаружил, что из того художественного беспорядка, что обнаружился у меня на голове, выбивается узенькая и длинная косичка, даже скорее просто несколько прядей волос, которая свободно спускается аж до колен. Поймав ее и оглядев, я впал в некий ступор. Волосы были абсолютно седые. Не белые или там платиновые, именно седые.

- По-видимому, на их цвет повлияла моя составляющая реатсу, - заметил Инс, – ладно, заканчивай с самолюбованием и смотри сюда.

С этими словами Инсанис указал на центр скалы. В окружающем нас сумраке перемежаемом редкими снежинками, было трудно разглядеть на что именно указал Инс, но там было что-то определенно отличающееся от того камня, куда я спустил всю свою реатсу. Подойдя поближе, я с удивлением увидел небольшой кустик.

- И что это за сорняк?

- Попрошу не выражаться. И вообще, от паразита слышу.

- Инс, не кипятись. С какого перепугу, ты так рьяно защищаешь этого задохлика?

- С того, что это пока не большое деревце и есть я.

- Чего?

- Того. Сергей, что, по-твоему, такое арранкар?

- Это пустой, разбивший свою маску.

- Согласно такой логике, любой пустой, которому разбили маску, это арранкар.

Разбитая маска это лишь следствие. В действительности арранкар это пустой, который отказался от своей сущности пустого. Причины, заставившие его так поступить, могут быть совершенно разными. Так вот если, пустой отказался от самого себя, то куда девается все то, что и составляет сущность пустого?

- Э-э-э. Да я как-то не задумывался над этим. Может просто уничтожается?

- Уничтожается? Как ты думаешь, можно уничтожить часть своего характера? Притом вспомни, ты своими силами даже совершить самоубийство не можешь. Короче, все те качества пустого, от которых отказывается арранкар, не уничтожаются. Пустой не может так навредить самому себе, чтобы была уничтожена часть своего Я. Нет, все то, от чего он отказывается, переносится в его внутренний мир и запечатывается.