На границе Вселенной. Кровавая корона. Книга 3

– И это правило работает для всех подобных профессий? – осведомился я.

– Для большинства. Отсюда и огромная пропасть. Хотя разница в жизни – двести лет для самых простых модификаций, для более сложных – тысячи, как у вашей семьи. – Громила допил вино из своего стакана и печально глянул на пустую бутылку. – Мальчишку только за смертью посылать, я бы уже сто раз сходил туда-обратно!

– Может, он забыл, что поставили лифты? – рассмеялся Гектор.

– Вообще, какой процент между «смертными» и генно-модифицированными людьми? – Я сохранял серьёзность, поскольку тема очень волновала меня.

– Сейчас узнаю, – Люциус сделал запрос искусственному интеллекту через инфо-датчик и через мгновение получил ответ: – Семьдесят процентов людского населения объединенной Вселенной либо не хотят менять гены своих детей, либо не имеют для этого средств.

«Точно, это же не каждый может себе позволить», – задумался я. Тем более, для модификации женщинам приходится отказываться от естественных родов. Первые «партии» модифицированных детей зарождаются и развиваются в пробирках. Зато следующее поколение рождается с набором «правильных» генов, особенно, если вступать в связь с подобными модификациями. От размышлений и голубого вина у меня приятно закружилась голова, и приподнялось настроение.

– Гектор, а на свадьбу-то позовёшь? Или тоже всё тайком? – Пока я размышлял, Люциус переключил внимание на своего давнего друга.

– Да позову, конечно! Ты мне теперь ещё сто лет припоминать будешь? – возмутился Гектор.

– Не сто, а двести! – рассмеялся громила.

Дверь снова противно заскрипела, и в комнату ввалился Валекиан, аж с тремя бутылками такого же вина.

– Мне за них ещё побороться пришлось! – гордо рассказывал друг. – Кухарки отдавать не хотели. «Это для господ», видите ли. Я им говорю, что несу принцу, и они разом успокоились, – Валекиан поставил «добычу» на стол.

Мы говорили ещё долго. Я послушал весёлые истории каждого, и рассказал несколько своих со времён моей жизни на Земле. Пожалуй, этот вечер был нужен мне гораздо больше, чем им. Теперь я был уверен, что у меня есть настоящие друзья. «Старички» надавали мне кучу советов о семейной жизни, от некоторых я смеялся так громко, что, скорее всего, проснулась половина замка. А нам было всё равно. Мне было весело, и плевать, если кто-то уже проклинает нас Богу смерти.

Изрядно опьянев, я ковылял до спальни и, не раздеваясь, плюхнулся на кровать. Так и проспал до самого обеда.

Ко дню свадьбы всё было спланировано до мелочей: украшение холла, комнаты гостей, даже успели встроить шахты для гравитационного лифта, и высадили множество цветов – так много, что на их создание у меня ушло несколько часов. Наряды шили на заказ, и я ещё не видел платья Элиз, таящего в себе некий сюрприз. Внутренний двор и аллею внешнего освещали не гидролампы, а слепленные мной сгустки света. Их энергии должно хватить до утра, после чего шары растворятся в воздухе.

В этот торжественный час все гости собрались в огромном зале самой широкой башни. А мы с Элиз стояли на этаже выше, перед деревянными дверями с коваными декоративными петлями, чтобы величественно спуститься к гостям по лестнице и пройти к священной арке, где нас уже должен ждать представитель комитета бракосочетания модифицированных лиц высшего сословия. Будь мы на Земле, всё было бы гораздо проще, а тут… Столько нюансов и обычаев среди дворян, что от страха облажаться по телу прокатывалась дрожь.

Элиз стояла передо мной в пышном красном платье – цвет рода Де Монтэг, полупрозрачные воздушные рукава закрывали руки, верх лифа состоял из кружевных узоров. На голове – фамильная диадема, подаренная мной два года назад. Вторая, забранная из межгалактического банка, сейчас сверкала на моей голове. Это были символы власти, почёта, древности рода, но мы с Элиз знали, что для нас они ничего не значат.

Моя любовь стояла, переминая в руке край верхней пышной юбки. Видимо, она переживала сильнее меня. Я протянул ей руку, и Элиз взглянула на меня, её красивые подведённые глаза оказались наполнены влагой.

– Прежде чем мы выйдем туда, я должна кое в чём признаться, – жалобно произнесла она, крепко вцепившись в юбку.

– Говори, – я старался скрыть тревожность в голосе.

– Чтобы найти тебя, Бра попросил в качестве платы часть моего тела, что была связана с твоей душей. «С божественным», как он сказал. А я… я так сильно хотела найти тебя, что отдала не раздумывая.

– Какую часть ты отдала? – процедил я сквозь зубы, пытаясь скрыть нарастающий гнев.

– Я отдала ему свою утробу, – по щеке моей невесты покатилась слеза, – и не смогу подарить тебе наследника.

Я раздумывал всего мгновение. На самом деле, я был готов простить ей всё, абсолютно всё, что бы она ни совершила сейчас или когда-нибудь в будущем. Другой любви у меня нет и не будет.

– У нас уже есть наследники, – твёрдо произнёс я и вытер слезу, что катилась по щеке Элиз.