На языке улиц. Рассказы о петербургской фразеологии

Иногда исполнительность Архарова приобретала совершенно абсурдные формы. Так, по одной маловероятной легенде, скорее относящейся к категории мифов, Архаров во время отсутствия в столице императора приказал петербуржцам выкрасить фасады домов в черно-белый цвет, любимый цвет Павла I.

Средства, к которым прибегал Архаров при наведении порядка в обеих столицах, не отличались оригинальностью. Все они сводились к тому, чтобы схватить первого попавшегося, любой ценой выбить признание, наказать скорее невиновного, чем вообще никого. Не случайно с тех самых пор широкое распространение приобрела кличка, данная обывателями вообще всем блюстителям правопорядка всех времен и народов, как бы они ни назывались — полицейские или милиционеры: «Архаровцы». Это не удивительно, если учесть методы, которые культивировал в своем ведомстве знаменитый Николай Петрович Архаров. Удивительно другое. Очень скоро кличка «Архаровцы» перешла на тех, с кем всю жизнь Архаров боролся: на жуликов, проходимцев, мошенников, аферистов. Трудно сказать почему. Хотя, если внимательно вчитаться в строчки письма Екатерины II к Архарову в ответ на его просьбу увеличить штаты полиции, можно и догадаться: «Господин генерал Архаров! По надобности умножить полицейские команды соизволяем, чтобы вы постарались набрать один или два эскадрона из праздношатающихся». Похоже, что именно эти «праздношатающиеся», многие из которых еще недавно, находясь не в ладах с законом, были обыкновенными клиентами генерал-губернатора и становились его верными сотрудниками — «Архаровцами».

Ах, какие полосаточки в Петербурге были

В 1764 году по инициативе известного общественного деятеля екатерининской поры Ивана Ивановича Бецкого в Петербурге было основано Воспитательное общество благородных девиц. Первоначально воспитанницы размещались в кельях Смольного монастыря. В 1806–1808 годах по проекту архитектора Джакомо Кваренги для Воспитательного общества было построено специальное здание так называемого Смольного института. Но годы, проведенные «Смолянками», как их стали называть в Петербурге, в монастырских кельях, оставили свои характерные следы в городском фольклоре. В народе их окрестили: «Девушки-монастырки».

Воспитание смолянок носило закрытый характер. Им старались привить хорошие манеры и строгое, приличное поведение. Тщательно отгороженные от мира, они производили впечатление робких и застенчивых весталок. В фольклоре сохранились идиомы, достаточно ярко характеризующие эти качества: ироничное «Благородные девицы», жеманное «Трепетать, как смолянка» и насмешливое «Я что, барышня из Смольного?!» — в смысле: «Я что, недотрога какая?!» Многочисленные варианты бытующих в городе поговорок только подтверждают уже сказанное: «Это вам не институт благородных девиц», когда хотят сказать, что нечего церемониться, и «Не из института благородных девиц», если требуется кого-то поставить на место.

В стенах института у каждой группы воспитанниц были свои прозвища. Так, учениц низшей ступени называли «Кофейницы», по кофейному цвету форменных платьев с белыми коленкоровыми передниками. Воспитанниц средней группы, которые по традиции славились отчаянностью и с которыми не было никакого сладу, — «Голубыми»; этимологию этого названия выяснить пока не удалось. Старшеклассниц называли по цвету их будущих выпускных платьев «Белыми», хотя в повседневной практике они носили обыкновенные зеленые платья. Общее собирательное, с малопонятной этимологией прозвище смолянок было «Полосатой». В словаре «Меткое московское слово» Е. Иванова есть любопытная пословица о петербургских смолянках: «Ах, какие полосаточки в Петербурге были». На наш взгляд, происхождение этого странного прозвища могло иметь две причины. Во-первых, возможно, что в те времена, как и сегодня, слово «полосатик» на уголовном жаргоне означало заключенного в колонии особо строгого режима, и это каким-то образом ассоциировалось с закрытым характером самого учебного заведения и строгостью содержания в нем воспитанниц. Вторая причина уводит нас в область зоологии. Оказывается, один из видов китов получил название «полосатик», благодаря продольным полосам-складкам на коже горла. Это, в свою очередь, могло напоминать спортивную форму смолянок, которая включала в себя блузу с трехполосным матросским воротничком.

Сразу после Октябрьской революции Смольный институт был упразднен. Как изменилось отношение к нему, можно судить по анекдоту того времени: «Собираюсь разводиться…» — «Как… Вы столько лет вместе… Ваша жена прекрасная добродетельная женщина…» — «Все это так. Но в прошлом она окончила Смольный. А нынче я даже имени этого института не переношу».

Прошли годы. Время от времени можно услышать призывы возродить Смольный институт. Но, как утверждает городской фольклор, «идея возрождения Смольного института благородных девиц реализована быть не может из-за отсутствия… этих девиц».

Без Петербурга да без бани нам как телу без души