На исходе каменного века

Эри не участвовал в брачных торжествах на празднике курага. Девушки гор были изящны, легки, большеглазы, но он отказался от свадебного танца. Это удивило его близких и многих курага: он с успехом мог бы потягаться с соперниками. Только в пути Гал и Риа поняли сына: ему нравилась Туин. Он смотрел на нее с нежностью. К счастью, Уор не замечал влюбленности брата, он был поглощен любовью к Туин.

Эри сдерживался, он любил брата и не хотел своим поведением обидеть его. Но Гала и Риа не покидало беспокойство. Они знали, как безрассудна любовь и как жестоко бьются из-за женщины двое мужчин. Если Уор заметит, что Эри хочет быть мужем Туин, братья станут врагами и над семьей нависнет беда. Несчастья не избежать и в случае, если они согласятся поделить между собой Туин: достаточно будет малейшего повода для ссоры, и они возьмутся за палицы.

Надо было позаботиться о том, чтобы сыновья остались друзьями, ипоскорее разыскать Рослых Людей, чтобы Эри мог среди них найти себе жену. Оставшись наедине с сыном, Гал решил откровенно поговорить с ним об Уоре и Туин.

Отец и сын спустились к реке. Дуа была светла и приветлива, и они прежде всего искупались в ней.

— Сын, ты не исполнил брачный танец в долине наших братьев курага, — заговорил после купания Гал. — Я знаю почему.

Эри молча взглянул на отца.

— Если двое мужчин сражаются из-за женщины, один из них побеждает, а второй или уходит в черные туманы, или покидает племя. Неужели мои сыновья ступят на этот путь?

Эри молчал.

— Когда мы с Риа были молоды, как ты и Уор, — продолжал Гал, — мы готовились вместе исполнить брачный танец. У меня был друг Рун. Он пожелал быть мужем Риа, хотя знал, что она хотела стать моей женой. Весна затмила ему разум, он решил соперничать со мной. И все-таки дружба победила: мы не встали друг против друга с палицами в руках, а когда мне и Риа грозила смерть от Урбу и других воинов-ланнов, Рун, Рего и Лок спасли нас, помогли нам бежать…

— Я понял тебя, отец, мы не поссоримся из-за… Туин, мы с Уором всегда будем друзьями.

Галу стало жаль сына, но он ничем не мог помочь ему. Он сказал:

— Твои слова достойны мужчины, а мужчина не говорит неверных слов. Пойдем, сын.

В лагерь они возвратились с добычей. Их близкие тоже не сидели сложа руки: на площадке, очищенной от сора и камней, горел костер, Риа и Ае вязали маты из травы, а Уор и Туин начали возводить из плоских камней стены хижины. Туин умело справлялась с этой работой: строить каменные жилища умел каждый взрослый курага.

Через несколько дней хижина была готова — в работе участвовала вся семья. Жилище покрыли крепкими жердями и толстым слоем туго увязанного тростника: эта кровля надежно защитила людей от непогоды. Стены получились не такие ровные, как у жителей гор, — не хватало подходящих камней, — но достаточно прочные. Снаружи и изнутри их обмазали глиной. Люди могли чувствовать себя за ними в безопасности. Чтобы костер на площадке не затухал и во время дождей, мужчины соорудили над ним широкий навес из гибких ветвей — сверху его накрыли тростником, а снизу обмазали глиной. Под такой крышей уютно было и огню, и людям. Потом мужчины возвели по краям площадки ограду из камней — она ограничивала неуемную любознательность маленького Ндана.

Наконец работы были завершены. Все повеселели. Казалось, для семьи начались счастливые времена. Эри немало времени проводил внизу у воды: собирал камни-цветы, ловил рыбу. Домой он возвращался неизменно уравновешенный и довольный собой. Однако это спокойствие давалось ему нелегко. Туин давно понимала, что с Эри, и ее взгляд выражал тревогу: она боялась гнева мужа. Женщины-курага не изменяли мужьям, а если это все-таки случалось, неверную жену изгоняли из племени или сбрасывали в пропасть. Такие истории бывали редки, но курага помнили о них. Сама мысль об измене мужу страшила Туин. Да она и не решилась бы обмануть Уора. Он был постоянно внимателен к ней — редкий мужчина-курага так заботился о своей жене. Курага требовали от жен беспрекословной покорности, а Уор относился к ней как к другу. Это рождало в ней чувство благодарности к мужу, сильнее привязывало ее к нему. Но и к Эри она не была равнодушна — она сама не очень-то разбиралась в своих чувствах к светловолосым братьям. По законам своего племени она не имела права сравнивать мужа с другими мужчинами. Муж есть муж, ему следовало повиноваться, а с другими мужчинам ей полагалось вести себя так, как этого требовал от нее муж. Однако Туин не могла не замечать различий между Уором и Эри. Радом с мужем она чувствовала себя спокойной и удовлетворенной, а с Эри ей хотелось бегать, танцевать, смеяться; у него были какие-то особые взгляды на обыкновенные вещи, с ним ей почему-то было интереснее. Она, наверное, поделилась бы своими странными чувствами с матерью, окажись та здесь, но заговорить о них с Риа не решалась.