На южном фронте без перемен

На всякий случай, вместе с Восканяном я оставил еще и Боева. Я, Данилов и Солоха прошли во двор. Чувствовал я себя в этой ситуации не очень комфортно, и потому торопился. Мы очень быстро прошли дом и сараи. В одном из сараев Данилов обнаружил кастрюлю с сыром. Мы переглянулись. Здесь же нашлись целлофановые пакеты, куда мы весь этот сыр и перекинули. Данилов сложил пакеты к себе в вещмешок. Ничего съедобного больше нам не попалось. Даже живности в этом дворе не было. Лезть в погреб мы все-таки побоялись.

Солоха предложил кинуть туда гранату, но я его удержал. Может быть, даже и зря.

Просто я не привык к таким акциям. У меня не было опыта. Если бы, например, я занимался зачистками и экспроприациями постоянно, вполне возможно, я бы швырнул в погреб гранату, а потом внимательно изучил все, что там есть. Но не в данный момент. Нет, не сейчас. Хватит пока и сыра.

Мы трое вернулись к машине, погрузились, Восканян запрыгнул в кузов, и, сопровождаемые многочисленными проклятиями, тронулись дальше.

Данилов показал Восканяну и Боеву сыр. Я услышал крики восторга.

Я посмотрел направо. В каком-то дворе стояло два вполне приличных «Москвича» и за столиком, в беседке сидели за столом два солидных упитанных чеха. На нас они не обратили никакого внимания. Мы, впрочем, на них тоже.

В конце — концов, наша экспедиция проехала поселок насквозь. Мы выехали к последнему, правда, весьма обширному двору. За ним уже начинался лес. Во дворе играли дети, а на крыльце сидели две женщины. Не черные, а какие-то светленькие, (скорее всего, крашенные). Но и это меня заинтересовало. Мы въехали во двор, и остановились.

Я вылез из кабины, и прошел прямо к крыльцу.

— Здравствуйте, — сказал я. — Не найдется ли у вас воды?

Я не нашел ничего лучшего для вопроса, да и пить хотелось, если честно, довольно сильно: сыр оказался очень соленым.

Женщины улыбнулись, одна из них ушла в дом, и вернулась с ковшиком. Увидев воду, из машины сбежался весь мой личный состав.

— Вы сюда надолго? — спросила самая светлая.

— В смысле? — не понял я вопроса. — Мы — кто?

— Вы, в смысле русские, — пояснила она. — То приходите, то уходите. Без конца власть меняется.

— Мы, — на всякий случай уточнил я, — федералы. Вот — армянин, а еще у нас есть в батарее чеченец.

— Не может быть! — отмахнулась вторая тетка. — У вас — чеченец?! Ха!

— Да, сержант — командир миномета, — сказал я без улыбки. — Мы, вообще-то, конституционный порядок наводим… А вы местные?

— Нет, — погрустнели обе наши собеседницы. — Мы — беженцы. Мы из Грозного бежали, куда глаза глядят. Вот, родственники приютили… Вообще, нам вроде как помощь материальная какая-то полагается. Только мы не знаем, куда обращаться. А ваши как быстро приходят, так быстро и уходят. И спросить ничего не успеваешь.

— А спросишь — придут эти, из леса, и голову отрежут. Да? — продолжил я мысль.

Женщины промолчали. Я усмехнулся.

— Ладно, спасибо за воду. Нам пора.

Мы развернулись, и поехали по другой дороге — уже вдоль Агишбатоя. В одном из дворов я заметил несколько БМП.

— Давай, заедем, — сказал я Солохе. — Поздороваемся, и спросим — может, они что подскажут, где еще еду искать?

Наша «шишига» заехала во двор, мы все вылезли. Я пошел в один дом, мои бойцы — в другой.

Я прошел крыльцо, коридор. В комнате на диване и креслах спали несколько человек. Судя по внешнему виду — не рядовые. Офицеры или прапорщики. Вряд ли контрактники. В отличие от Дагестана, в других воинских частях, которые я встречал в Чечне, ваучеры были ближе все-таки именно к рядовым и сержантам срочной службы.

— Ты кто? — спросил меня кто-то с дивана.

— Я из 136-й, — ответил я прямо. — Мы тут жратву ищем. Ничего не подскажешь?

— А что можно подсказать? — вопросом на вопрос ответил он.

— Ну, типа, может, где скотину видели? Мы в Белготое так только мясом и запасались. Застрелим корову и тушу разделываем.

— А-а… — протянул он. — Нет, ничего подобного. Даже, кажется, и кур нет. Попрятали что ли?

— Да, вполне возможно. Отогнали в лес. В гражданскую войну так делали.

Военный счел разговор законченным, откинулся на диван, и опять уснул. Я поднял глаза: в конце комнаты стоял буфет, и за стеклами стояли разные фигурки из стекла. Я подошел ближе. Да, там были олени, собачки, кошечки, лошади… Мне нравятся такие фигурки. На мгновение у меня мелькнула мысль забрать весь набор. Потом я просто прикинул, что все это стекло побьется у меня в вещмешке… Будет куча осколков, испорченное настроение, и гадкое чувство, что я абсолютно бессмысленно «раскулачил» чехов. Как говорится, ни себе, ни людям.

Я вышел во двор. Одновременно со мной из противоположного дома вышли бойцы.

— Глухо? — спросил я.

— Глухо, — ответил за всех Боев.

— А подвал тут есть? — внезапно пришла мне в голову мысль.

Солоха и Восканян почти одновременно усмехнулись.

— Да мы и сами догадались, — довольно ехидно ответил мне водитель. — Просто там пехота стоит. Они уже все что нашли — сами сожрали.

— Понятно, — сказал я. — Тогда поехали искать другой подвал! Не все же здесь сожрали! Не могли успеть! Я не верю. Поехали искать!