На южном фронте без перемен

Видя, что я не очень-то настроен на рассказ, Андрей сам мне рассказал, что Франчковский и Бессовестных довольно быстро на своих БМП пришли нам на помощь, чехи ушли еще даже до их прибытия. А наши ротные собрали раненых, (убитых не было ни одного), подобрали машину с зениткой, (заменили у нее колесо), и вернулись обратно. А вот нас с Серегой и зенитчика никто не нашел. Да и не искали сильно, честно говоря, сами торопились быстрее вернуться обратно.

— Прикинь! — сказал мне Найданов. — Франчковский ехал на броне, но одел на себя два бронника! Один наш — армейский, зеленый, а второй какой-то ментовский — черный. Я такого никогда не видел.

Я хрипло засмеялся:

— Ну и ладно. Молодец, что вообще приехал! А много раненых?

— Ну, человека четыре. Один тяжело. Да вот вы еще зенитчика принесли…

— Кстати, — у Андрея мелькнула мысль, и он явно загорелся. — Получается, вам награда положена! За то, что раненого офицера с поля боя вынесли!

— Да ладно, — равнодушно ответил я. — Мы сами офицеры. Нам за это не положено. Он младше нас по званию, вообще-то. Хрен с ней, с наградой. Хорошо, что все для нас обошлось. И то спасибо! Это мы к Грозному приближаемся. Что дальше-то будем? А?

— Ну, не знаю, — серьезно ответил Найданов. — Наверное, хреново будет. А завтра, говорят, будем село это — Гойское — брать. По всем правилам.

Глава 7

Да, что-то похожее на правила было. Утром наша батарея и соседняя артиллерийская примерно с полчаса обстреливали село, а потом наша пехота, с левого фланга, по асфальтированной дороге в это село въехала, не встретив никакого особого сопротивления. Она расположилась в Гойском, и вскоре мы все свернулись, машины выстроились в колонну, и вторая половина нашего батальона по той же самой дороге, где нас последний раз обстреляли, а сегодня утром наступала пехота, проехали в занятый населенный пункт. Хотя, строго говоря, населенным он уже не был. А вместо многих домов стояли только обгорелые коробки.

Не знаю почему, но колонна встала прямо посреди поселка, и надолго. Так что у наших бойцов вновь появилась прекрасная возможность заняться любимым занятием — исследованиями и экспроприациями. Но что любопытно, сегодня в большей степени зажигал наш старшина, которому, видно, надоело корчить из себя оскорбленную невинность.

Не знаю где, не знаю как, но нашему старшине, как начинающему, крупно повезло. Он нашел несколько десятков армейских бушлатов и теплых штанов. Нет, конечно, не тех, которые носят офицеры и контрактники, (иначе Чорновила удар бы хватил от счастья). Нет, это были солдатские бушлаты для хозяйственных работ — типа фуфаек, только зеленого, защитного цвета. И совершенно новые. Не могу понять, зачем все это нужно было чехам? Захватили из разбитой колонны? Не хватило сил отказаться от добра?

Во всяком случае, теперь оно перешло в надежные руки. Чорновил и два его преданных бойца — хозяйственника погрузили имущество в персональную «шишигу» старшины… Я видел сумасшедший блеск в глазах прапорщика. Все, пропал человек. Пропал, говорю вам я! Как новичок в казино, впервые же вечер сорвавший банк. Будет теперь он постоянно пропадать у рулетки, спустит все, но думать будет только об одном — о своем первом выигрыше, и не остановится, пока не умрет.

Так и старшина. Вкусив сумасшедший вкус и удачу грабежа побежденного города, теперь будет он везде искать поживы, пока это не закончится для него чем-то особо плохим. (Застрелят, например).

Сержант Боев нашел наконец-то, то, что так долго и безнадежно искал — двухпудовую гирю! Облезлая, местами ржавая… Но Боев прижимал ее к сердцу, словно мать свое дитя.

Впрочем, я тоже был рад. И мне совсем не мешало бы позаниматься на досуге с тяжестями. А досуга у меня пока, слава Богу, было много.

Двор, возле которого остановилась наша с Армяном машина, и где я сейчас бродил, напоминала мне почему-то театр. А дело в том, что в доме обвалилась стена, и теперь он и выглядел как театральная декорация на сцене. У кухни, с противоположной от дома стороны, одна из стен обвалилась точно так же. Теперь внутренние помещения дома и кухни могли видеть друг — друга, что вряд ли, конечно, задумывалось их архитектором.

Правда сказать, хозяйственным постройкам в глубине двора повезло гораздо меньше, чем дому и кухне. Они вообще развалились от прямого попадания. И горели. Периодически вздымавшиеся в высоту языки пламени и потрескивание огня придавали этому уютному дворику какое-то особое очарование.

Кстати, на кухне, на столике, я нашел замечательную книгу — «Два капитана» Каверина. После этой находки я сразу вернулся в кабину «шишиги» и немедленно приступил к чтению.

Оторвал меня от книги Андрей, который принес показать фотографии с «Полароида», найденные здесь же — в селе. Я обратил внимание на одну — чечен в камуфляже с автоматом и черных солнцезащитных очках сидел в кресле, положив ноги на стол. «Наверное, еще до боя фотографировался», — подумал я, — «по-моему, сейчас в поселке ни одного целого дома не осталось».

— Где нашли? — спросил я Найданова, отдавая фотографии обратно.