На южном фронте без перемен

Прямо напротив ворот части находилась пятиэтажка. Когда-то этот дом считался служебным, и квартиры в нем выделяли исключительно офицерам, проходившим службу в Темир-Хан-Шуре. В годы перемен часть квартир их владельцам удалось приватизировать, и они благополучно распродали вновь приобретенное имущество. В результате дом наводился самыми разными людьми. И не всегда приятными. Мне же этот дом был примечателен только одним: на третьем этаже жил Игорь Молчанов, а на четвертом — майор Петрович.

Да еще на первом этаже находилась квартира Юры Венгра. Но у него я так ни разу и не был.

Мимо дома, справа, дорога шла вниз, к бывшему военному общежитию. Там я жил первые два месяца службы. Вода в этом здании шла тонкой струйкой утром и вечером. Помещение не отапливалось. По вечерам туда ломились гопники. Один раз мне в окно выстрелили. В двери напротив окна я обнаружил небольшую дырку. Если бы такая дырка появилась у меня в голове, я бы умер. Мне здорово повезло, что удалось быстро найти вполне приличную квартиру. Иначе все могло закончиться плохо.

Напротив входной двери в общагу, которая недаром носила громкое и меткое название «Пещера», в неказистом деревянном домике, проживала местная гадалка. Однажды и я посетил ее домик. Сами предсказания меня интересовали мало, (я вообще не верю в карточные гадания), зато было просто приятно посмотреть на ее работу, и послушать мягкий успокаивающий голос. Но больше я туда не заходил: мне казалось неудобным появляться еще раз, если на все заданные мною вопросы я уже получил исчерпывающий ответ.

Когда «Урал» тронулся, я неожиданно подумал: «Неужели это убожество может быть тем, что я в последний раз вижу из обычной гражданской жизни»? До боли захотелось посмотреть на родные места, близких, домашних. Каюсь, но на глазах у меня навернулись слезы. К счастью, я смотрел на убегающую ленту дороги, и мои глаза видеть никто не мог.

Поленый с друзьями открыли банку соленой капусты, и откупорили бутылку водки. Я вежливо отказался от предложенного Сэмом угощения. Он не настаивал: я отказался сам, никто обижен не был, а количество водки, разделенное на число участников, после моего отказа заметно возросло.

Я отказался от халявного пойла из чисто прагматических соображений. Ведь мне не было известно, где я буду жить под Хасавюртом. Сначала надо было как-то устроиться, а уже потом, хотя это и не обязательно, нажираться. А если я приеду в лагерь на ушах, то где я, простите, буду ночевать? В грязи? Увольте!

Видимо, Сэм уже решил этот вопрос. Не знаю как остальные, а Поленый точно решил. Голову даю на отсечение! Этот парень всегда подстилает соломку, хотя по внешнему виду этого о нем и не скажешь.

Глава 9

Я задремал. А проснулся тогда, когда наш грузовик свернул с хорошей асфальтированной дороги в сторону — на проселок. Тряска меня и разбудила. Я огляделся: позади оставалась трасса с негустыми лесопосадками, а впереди простиралась обширная равнина. Меня начали терзать нехорошие предчувствия.

Когда мы прибыли в лагерь, они полностью подтвердились. Причем действительность оказалась даже мрачнее, чем я думал.

Прежде чем выпрыгнуть из кузова, мне пришлось хорошенько поискать подходящее место. Совсем не хотелось погружаться в жидкую, цементного вида, грязь, мирно колыхавшуюся под могучими колесами «Урала». Если бы эти колеса были чуть менее могучи, мы бы, скорее всего, просто застряли.

К сожалению, площадь для приземления найти было нелегко. Сзади меня подпирали попутчики, и пришлось прыгать почти наугад — одно только место показалось мне чуть более устойчивым, чем остальные. Я почти угадал: мои берцы погрузились в грязь не по самые голенища, как я боялся, а только по шнурки. Затем я быстренько добрался до колеи, где жижи уже не было, и растерянно огляделся. Кругом бушевала пока еще не понятная мне жизнь. Где-то ревели машины, визжали двигатели, гудели движки, бойко сновали по колено в грязи чумазые военнослужащие, а я даже не мог сообразить, в какую сторону мне двигаться?

Я оглянулся на нашу машину. Увы, она уже куда-то тронулась. Рассосались Поленый, Гаджиев, прапорщики, и даже срочники. Один я стоял неприкаянно, как три тополя на Плющихе.

«Ладно, нечего впадать в панику. Нужно просто сосредоточиться», — сказал я себе. И еще раз внимательно огляделся. Ага! Вот те машины, с высокими антеннами, это или РЭБ, или связь. В любом случае у них можно узнать, где находится штаб. Если я попаду в штаб, то, по крайней мере, меня куда-то точно направят. На самый худой конец, скажут, в каком краю искать минометную батарею, или ее командира — лейтенанта Найданова.

Я побрел к машинам с антеннами. С каждым новым шагом к моим подошвам прилипали новые килограммы грязи, так что скоро идти стало даже очень затруднительно. Счистить грязь с подошв мне было нечем. Просто, когда ее налипало слишком много, она отваливалась сама. Такое способ хождения, если честно, меня стал сильно напрягать. Когда я добрался до искомой точки, впечатление было такое, что пробежал небольшой кросс.