На изломе

Лупинос был диссидентом по своей судьбе и поступкам, но диссидентом очень нетипичным. Если другие диссиденты максимум что могли – это перепечатать «Архипелаг ГУЛАГ» и побросать в ящики листовки антисоветского содержания, то Лупинос был сторонником вооруженной, террористической борьбы за освобождение Украины. В РУХе он был одним из самых авторитетных и деятельных людей, и еще в восемьдесят девятом году он начал сколачивать боивки, приказывал своим сторонникам покупать охотничьи ружья и карабины, копать схроны в лесу, запасаться продовольствием. Они доставали и читали все, что могли о европейском и латиноамериканском терроризме. Лупинос послал людей в Хорватию и в Северную Ирландию – договариваться, перенимать опыт. Украинские общины в Польше и Чехословакии вывели на оптовых торговцев оружием. После завершения холодной войны дела у них были совсем плохи, и они готовы были продавать откровенному криминалу.

Вопреки позиции официального Киева Лупинос послал своих людей в Приднестровье, в Грузию, где они быстро нашли общий язык с «Мхедриони»115 Иоселиани, в прибалтийские республики, которые превратились в центры незаконной торговли оружием и вербовки наемников. Наконец, Лупинос, после того, как Союзный договор под крики «ганьба!» был все-же продавлен через Раду – начал формировать боивки для террористических действий в крупных городах Украины.

И когда покатились аресты, большинство боивок вышли из-под удара. Как и сам Лупинос. А так как они сохраняли минимальную лояльность новой украинской владе лишь до того момента, как считали ее меньшим злом по сравнению с «Радяньским союзом» – начиная с того момента, как власть начала на них атаку, они посчитали себя полностью свободными от всех норм, правил и обязательств.

Первым прошла машина ГАИ. За ней «лидер» – головная машина президентского кортежа, в данном случае ее роль исполняла «догонялка» – Волга с восьмицилиндровым двигателем от Чайки.

– Приготовиться! – крикнул по-русски Батька Драп. Несмотря на членство в Украинской Повстанческой Армии – команды он предпочитал отдавать по-русски, как в Афганистане.

На дороге показались машины президентского кортежа – «тридцать первая» Волга и за ней приметный, белый Мерседес.

– Уши! – Батька пошире раскрыл рот, чтобы не оглушило взрывом, и взялся за подрывную машинку…

Киев, Украина. 05-07 июня 1992 года. За несколько часов до основных событий

Нашими усилиями удалось-таки раскрыть дело об убийстве заместителя министра МВД Украины Щекуна и его семьи и вплотную подобраться к мафиозным структурам в системе МВД и КГБ Украины. Президент Украины Кравчук – после тяжелого разговора с Москвой санкционировал задержание всех лиц, по которым была установлена причастность к делу Щекуна. Их планировалось этапировать в Москву и там – допросить не только по делу Щекуна, но и установить их возможную причастность к другим тяжким и особо тяжким преступлениям.

Но мы забыли одну вещь: загнанная в угол крыса бросается на человека. Мы и представить себе не могли, на что пойдет мафия, чтобы не допустить продолжения этого расследования и ареста своих людей.

Депутат Игорь Юхновский, неофициальный глава фракции Народный РУХ Украины – жил в гостинице «Украина», и жил довольно скромно – у него не было даже собственного автомобиля в Киеве, его возили. В отличие даже от многих своих однопартийцев никто не мог обвинить главу фракции национал-демократов в воровстве.

В этот день депутат возвращался в гостиницу с тяжелым сердцем. У него состоялся непростой разговор с однопартийцами, речь шла о будущем страны, о выборе магистрального пути развития. И решение принять так и не удалось.

Одна группа, во главе со Степаном Хмарой, всего несколько месяцев назад выпущенным из СИЗО, ратовала за полную независимость Украины. Их можно было понять – они боялись. Боялись, что слабые ростки независимости – снова будут затоптаны имперским сапогом. Хмара говорил: уже через два-три года, может, даже раньше – возможности выйти из СССР не будет. Ельцин явно добьет Горбачёва, а Ельцин – это не Горбачёв. Ельцин – типичный русский царь, совмещающий самодурство и жестокость. С ним в юридическую казуистику не поиграешь, как любит Кравчук.

Но с другой стороны – и Юхновский это понимал: Украина это не только Запад. Это еще и Восток и Центр. Многонациональные, с большой долей неукраинского населения. Вся их экономика, все их заводы – являются частью единого хозяйственного механизма. И если сейчас оторвать их от единого целого – произойдет то же самое, как если ветку оторвать от дерева. Она засохнет. Люди потеряют работу, и кого они в этом обвинят?