На качелях любви

Со мной иногда такое случается – сначала сделаю, потом подумаю. Действие-мысль-действие. Далее следует полное бездействие, то есть наступает апатия из-за совершенной глупости. Недаром мужчины планеты пребывают в уверенности, что природа наградила женщин куриными мозгами. Я представила себя глупой хохлаткой, а Соколова – мудрым петухом. Из нас вышла бы отличная парочка. Кстати, Соколов заметно приуныл, он пристально смотрел на свои руки, словно пытался навсегда запомнить недавние ощущения. Наверное, ему хотелось, чтобы я вновь залегла в его объятия.

– Так и где это проклятое письмо? – прокурорским тоном вопросила я.

– Там, – мотнул головой Соколов.

Упрямый осел, письмо не хочет отдавать. Придется осчастливить своим появлением каморку одинокого верстальщика, иначе заветного письма мне не увидеть во веки веков. И тогда Зимина мне не достанется. Ни капельки. А так хочется!

– Ну хорошо, идем твой чай пить, только учти, Соколов, два моих условия. Первое – руки не распускать, и второе – разные яды и колдовское снадобье в чай не сыпать, все остальное можешь выкладывать на стол, – громко начитывала я, едва поспевая за длинноногим Соколовым.

А Лешка спешил увлечь меня в свою берлогу. Ему, наверное, хорошо в этой ямке, вырытой по его собственному разумению, в ней тепло и сытно. В общем, тепло, светло и мухи не кусают. На столе уютно гудит компьютер, в углу с комфортом пристроился столик для чайных церемоний, заставленный изящными чайниками и изысканными калебасами, разнообразными японскими и китайскими чашками. В отдельном шкафчике прячутся печенья и сыры, конфеты и мармелады. Все предметы имеют бодрый и одушевленный вид, будто они живут вместе с Соколовым одной семьей. Лешкина жизнь благополучно течет под ровный гул компьютера и прерывистое пыхтение чайника. Он не одинок. У него есть многочисленная родня, которая никогда не оставляет его в покое. Однажды вечером я не выдержала пытки и ушла от Соколова. Навсегда ушла, чтобы больше не возвращаться. Стабильность в его жизни давно превратилась в рутину: серую, монотонную, скучную. А рутина превратилась в пытку. Не для него – для меня. А Лешка Соколов ровным счетом ничего не понял. Приезжая лимитчица отвергла коренного питерца с пятикомнатной квартирой. Да где это видано!

Я помню этот последний вечер. Мы решили отпраздновать наш маленький юбилей – одну короткую дату нашего знакомства. Лешка суетился на кухне, что-то готовил, жарил мясо, меленько кромсал зелень, сочинял диковинные соусы. А я выбирала вино. Красное, белое, сухое, сладкое? В конце концов, устав ломать голову, я выставила все бутылки на стол. Было красиво и уютно. Лешка почти ничего не ел, он пристально смотрел на меня и загадочно молчал. Я отставила тарелку, не в силах вынести поглощающий мужской взгляд. Соколов будто ждал этого жеста, он резко встал, подошел ко мне и поднял на руки.

– Дашка, всю жизнь тебя на руках носить буду! – торжественно провозгласил он, крепко прижимая к груди мое анорексичное, но гибкое и стройное тело.

Я поболтала ногами в воздухе. Приятно, когда тебя держат на ручках, как маленькую.

– Лешка, отпусти! – потребовала я, мне уже надоело висеть между небом и землей. Состояние невесомости возбуждает организм, не скрою, но лишь на некоторое время. Соколов не отпустил. Вопреки моему желанию он отнес меня в спальню. Привычный полумрак, слабое освещение, огромная кровать, присутствие влюбленного мужчины, и, наконец, мое ледяное сердце растаяло, а голова закружилась. Лешка мне всегда нравился. Я полюбила его с первого взгляда. Он был молодой, неженатый и обеспеченный. Тогда я еще не задумывалась о том, что нас ждет впереди. По гороскопу друидов я прохожу под знаком портулака. Это именно тот знак, который замышляет развод в минуту знакомства с парнем. То есть еще ничего не ясно, кто за кем бегать станет, а портулак уже всерьез подумывает о предстоящем разводе и разделе имущества. Именно отсюда пошли брачные договоры. Портулаки их придумали. А вообще – это представитель растительного мира. Вредная разновидность, как выяснилось, их придумали позже. Мне нравился Соколов. Я его любила. Но я боялась жизни. И до жути боялась будущего.