На карнавале чувств

Усмехнувшись, он без лишних слов прижался грудью к ее спине, целуя в шею и вновь заполняя собой, но уже сзади. Вот так-то лучше. Теперь она не могла видеть его глаз, а он – ее. А значит, никто из них теперь не смог бы прочитать чужих мыслей и чувств. Зачем создавать ненужные сложности? Они всего лишь скрасят друг другу одну ночь, а потом каждый пойдет своей дорогой.

Мэтт вонзался в нее сзади, а его пальцы искусно дразнили ее самые чувствительные места, так что он явно не первый раз участвовал в подобном родео. Каждой клеточкой тела впитывая в себя блаженство, Эванджелина застонала и выдохнула его имя, слишком поздно сообразив, что то, что она не видит его лица, не имеет никакого значения. Одни его прикосновения несли в себе такую глубину, о какой она раньше даже и не подозревала.

Эва почувствовала, как в уголках глаз закипают слезы. Ей безумно хотелось, чтобы все эти прикосновения действительно несли в себе тот смысл, который она в них вкладывала. Но как же страшно! Ведь если они действительно преисполнены этого смысла, то как она может и дальше делать вид, что все это всего лишь краткое столкновение двоих изголодавшихся по физической близости совершенно посторонних людей, которые завтра утром навсегда разойдутся?

Стоило ему войти в нее всего два раза, как ее накрыл мощный стремительный оргазм, а еще через пару секунд взорвался и сам Мэтт.

Все еще дрожа от возбуждения, они повалились на кровать, и Мэтт крепко ее обнял, а Эванджелина свернулась калачиком, прижимаясь к теплому телу, удивляясь тому, как хорошо ей было в его руках. Обычно она не любила прикосновений после физической близости.

– Я еще никогда так быстро не доходила до кондиции, – призналась Эва. – Похоже, теперь у меня появилась новая любимая позиция.

Но что-то ей подсказывало, что дело вовсе не в этом, а рука Мэтта, легонько поглаживающая ее талию, лишь усиливала ее смятение.

Он разжег в ней какой-то совершенно новый и непонятный огонь, который у нее при всем желании не получалось свести к простому сексуальному желанию. И ей даже вдруг захотелось, чтобы Мэтт стал для нее кем-то особенным. Одним-единственным и не похожим на других.

Так, ей пора срочно одеваться и уходить, пока ее глупые мечты не успели разбиться о жестокую реальность.

Но что ее тогда ждет? Одинокая ночь в холодной кровати над веселящимися гостями Винченцо?

– А у меня совершенно точно появилась новая любимая позиция. И чтобы в этом окончательно убедиться, я собираюсь испробовать еще парочку других. Через пару минут. У нас есть целая охапка презервативов, но сперва мне нужно немного отдышаться. Ты – потрясающая женщина.

Эва невольно улыбнулась. Приятно осознавать, что ему понравилось не меньше, чем ей самой.

Где-то в глубине души все это время она была готова, что сразу после секса он выгонит ее на улицу. Возможно, она даже немного на это надеялась. Так было бы гораздо безопасней и проще, и далеко не все мужчины любят, когда женщины остаются у них ночевать. И, поняв, что Мэтт не относится к этим мужчинам, Эва обрадовалась. Но эта радость сразу ее насторожила.

– А что, если мы просто поговорим?

Что это с ней? Она же никогда не оставалась после постельных утех.

Она уже собиралась взять свои слова обратно, но передумала. В конце концов, ей еще никогда ни с кем не было так хорошо. Мэтт оказался настоящим бальзамом для ее израненной души. Утро наступит совсем скоро, и она еще успеет убежать, а пока Эве хотелось продолжения сказочной ночи с мужчиной, которому она нравилась и который хотел, чтобы она была рядом.

– Продолжим игру в вопросы и ответы? – улыбнулся он, целуя ее в висок.

От прохладного воздуха у Эвы по телу забегали мурашки.

– Давай, хотя, по-моему, мы и так уже убедились, что вполне себе совместимы.

– Да, – усмехнулся Мэтт. – Мы вполне себе совместимы. Особенно в постели. Давненько я этим не занимался.

– Неужели? А сколько именно?

Как бы прочитав ее мысли, Мэтт осторожно перекатил ее на бок, высвободил простыни, а потом снова прижал ее к себе, укрыв простыней.

– Года полтора.

Ничего себе.

– Это что-то религиозное? Из-за меня тебе пришлось нарушить свой обет?

– Нет. – Мэтт немного помолчал, а потом добавил: – Полтора года назад умерла моя жена.

Эва почувствовала, как в груди взорвалось что-то горячее. Она сразу поняла, что в нем скрыта какая-то боль, но ей и в голову не могло прийти, что она сидит так глубоко.

– Мэтт, мне так жаль.

Приникнув в долгом поцелуе к его губам, Эва постаралась подарить Мэтту частичку тепла и нежности, но при этом отлично понимала, что даже тысячей поцелуев не сможет стереть застаревшую боль и залечить невидимые раны.

– Спасибо, – выдохнул он, не отрываясь от ее губ. – У меня очень давно не было ничего подобного.

Глава 5

Проснувшись, первым делом Эванджелина увидела, что шторы раздвинуты и солнечный свет заливает спальню, а рядом с ней лежит Мэтт и пристально ее разглядывает. В солнечных лучах голубоглазый красавец оказался еще привлекательнее, чем при зажженных свечах.

– Привет, – улыбнулся он, сплетая пальцы с ее пальцами и легонько прикасаясь к ним губами.