На ходовом мостике

Вообще, вопрос, поднятый нашими артиллеристами, был весьма важен; о замене части торпедных аппаратов зенитными установками говорили и на других кораблях, и даже в штабе базы. Однако, чтобы провести подобное перевооружение, нужно быть уверенным, что завтра на Черном море не появится крупный надводный флот. Можно ли было в тех условиях принимать поспешные решения? Конечно, нет.

- Усилить ПВО корабля, естественно, нам необходимо, - отвечаю. - Но пока, товарищи артиллеристы, будем воевать тем оружием, каким располагаем.

Оба командира это сами хорошо понимают, но, как видно, все еще досадуют на результат недавнего поединка с вражескими бомбардировщиками.

В это время на ют позвонил вахтенный командир: сКомандиру БЧ-2 прибыть на ходовой мостик!» Спешим туда вместе с Клементом.

- Связь с корпостом установлена, - встречает нас новым известием командир. - Их, оказывается, неоднократно обстреливали, несколько раз пришлось менять позицию. Клемент, готовьтесь к стрельбе - играю боевую тревогу!

Наконец- то дождались момента, когда можно отвести душу, ударить по врагу изо всех стволов. Но и на этот раз огонь мы так и не открыли. «Незаможник» уже лежал на боевом курсе, готовый начать стрельбу, когда с радиорубки доложили, что корпост вынужден вновь менять место, поскольку обнаружен и обстрелян противником.

Казалось, что в этот день над нами повисла цепь роковых неудач: отсутствие связи, авианалет, повреждения, новая потеря связи, в результате чего мы вынуждены маневрировать почти на виду у противника. На что уж спокоен Минаев на ходовом мостике, но и у того вырвалось:

- Этак целый день можем проутюжить впустую!

Не дожидаясь связи с корпостом, командир принимает решение открыть огонь по запасным целям, координаты которых нам даны в штабе базы. Никто не может себе представить, как можно вернуться в Одессу, не сделав ни единого выстрела по врагу.

С небольшими перерывами стреляем около часа по площади, где предполагалось расположение полевых [88] батарей и техники противника. Израсходовав около трехсот снарядов, мы по приказанию штаба возвращаемся на базу. Корпост остается в тылу противника, мы проводим ночь у Восточного мола.

Утром, только забрезжил рассвет, опять выходим в район боевого маневрирования. Долго нет связи с корпостом. Что с ними? Живы ли? Это волнует всех членов экипажа.

И снова, как только вышли в назначенный район, обнаружили вражеский самолет. На сей раз это был торпедоносец. Он не сразу бросается в атаку, кружась, сохраняет дистанцию до восьмидесяти кабельтовых. За его действиями внимательно следит дальномерщик Василий Шкуропат, докладывая через каждые десять секунд дистанцию. Голос его звучит громко и четко. Не зря штурман Загольский как-то высказался о работе Шкуропата: «Он владеет дальномером, как донской казак лошадью». И в самом деле, оседлав сиденье дальномера, вставив ноги в опоры, как в стремена, Шкуропат постоянно находился в движении, вращая соответствующие механизмы. Понятно, что Загольский особенно любил работать с Василием Шкуропатом, поскольку, если Василий уж сказал, что до такого-то объекта столько-то кабельтовых, то проверять его не нужно.

После некоторого раздумья враг решил идти на сближение с нами. Поскольку зенитная батарея была расположена на корме, Минаев быстро развернул корабль, и зенитчики открыли огонь.

Первые же разрывы легли точно по курсу торпедоносца, и он должен был менять направление полета. Но от атаки не отказался, продолжая быстро сближаться с кораблем. Тогда в дело вступили кормовые 120-мм орудия - громыхнули двумя шрапнельными снарядами. Это подействовало на фашистского летчика отрезвляюще: от дальнейших атак он отказался, ушел в сторону моря.

Минаеву и всем нам понравился поединок артиллеристов с торпедоносцем.

- На этот раз комбат Сагитов не на шутку разозлился за прошлую неудачу, - улыбаясь, сказал Минаев Клементу. - Считайте, что реванш он взял.

- А вы заметили, как фашисту не понравилась каша из шрапнельной крупы? Сразу начало водить из стороны в сторону. А потом и вовсе счел за благо исчезнуть.

Несомненно, наши артиллеристы на этот раз поединок [89] с вражеским самолетом выиграли. Да и вообще сегодняшний день был полной противоположностью вчерашнему. Не успели мы отделаться от торпедоносца, как радист доложил, что установлена надежная связь с кор-постом. Старшина Крепак дал координаты целей, в числе которых были полевые батареи противника. Мы сразу же предприняли на них дальнее огневое нападение. После первых трех пристрелочных залпов с корпоста получили оценку: «Хорошо!» Стрельба сразу заладилась. Воодушевленный Клемент передает на центральный пост: «Поражение!» - и начинает чередовать количество залпов в шквалах.

А от Крепака новые координаты - по живой силе противника. Спешим выполнить и этот заказ. Реакция корпоста на нашу работу самая восторженная. Естественно, радость передается и на корабль, каждый артиллерист работает за двоих. В тот день по врагу было выпущено триста двадцать четыре снаряда - почти весь боезапас израсходовали.