На холмах любви

Монтроз усмехнулся; он походил на снисходительного отца, наблюдающего за своими расшалившимися детьми. Он знал, что эти люди умеют воевать не хуже, чем кутить, и потому не мешал им в часы отдыха.

Дезире, на которую Роберт уже не обращал внимания, начала скучать – Керкленд и Гордон были полностью поглощены друг другом. Монтроз похлопал ее по руке:

– II faut que jeunesse se passe[17]. Мальчишки – они и есть мальчишки! Не нужно сердиться на Роберта. Они с Нэтом старые друзья и очень привязаны друг к другу.

– Я не сержусь, генерал. Я завидую, – грустно отозвалась француженка. – С тех пор как мы впервые встретились с Робертом во Франции десять лет назад, я всецело была в его распоряжении. Конечно, я понимаю, у меня нет никакой власти над ним, хотя многие считают иначе. Мне жаль женщину, которая будет так глупа, что полюбит его. Ибо я не верю, что он когда-нибудь сможет отдаться ей полностью.

– Я знаю Роберта с детства, – произнес Монтроз. – Мы с ним почти братья. И поэтому я уверен, моя милая Дезире, что, несмотря на свою поглощенность земными радостями, несмотря на все безрассудства, Роберт любит Хайленд. Он привязан к горам, к традициям горцев. Женщина, которая захочет покорить Роберта Керкленда, должна полюбить Хайленд так, как любит его он.

– O-la-la! – Дезире погрустнела. – Если бы моей соперницей была женщина, я бы ее победила.

– Прекрасная леди, – улыбнулся Монтроз. – Если бы это было так, то соперниц у вас просто не было бы.

– Ах, генерал, – вздохнула француженка, – могу повторить только то, что уже сказала: как жаль, что больше всего вы любите свой долг.

– Что теперь будете делать вы? – спросил Монтроз. – Мы оставляем Перт. Куда вы поедете? Здесь скоро будет Аргайл.

– Не беспокойтесь за меня, генерал. Аргайл не причинит мне вреда. Он знает, что у меня много друзей при французском дворе, и не захочет неприятностей. Если бы Франция вступила в союз с вашим королем, Аргайл, несомненно, проиграл бы. Когда Роберт уедет отсюда, я, наверное, вернусь во Францию. Теперь проводите меня – я хочу вернуться к себе. А Роберт пусть себе дальше пьянствует.

Прошло немало времени, когда Керкленд, пошатываясь, ввалился в комнату. Он рухнул на постель и тут же уснул. Дезире сняла с него сапоги и долго всматривалась в его красивое лицо, такое спокойное во сне. Француженка протянула руку и отбросила ему волосы со лба.

– Mon bien-ami, – вздохнула Дезире, – ах, если бы моей соперницей была женщина!

На следующий день они ели у себя в комнате, и вопреки возражениям Дезире Роберту удалось вырвать у нее обещание, что она отправится к нему домой и будет ждать его в Эшкерке.

Любовники ласкали друг друга неистово. Расставание было уже близко. На рассвете Дезире стояла у окна трактира и с грустью смотрела, как войско Монтроза покидает Перт.

Глава 6

Над ними нависли зубчатые стены эшкеркского замка – молчаливые и зловещие. На вершине одной из башен развевалось знамя Керклендов – знак, что лэрд пребывает в своем доме.

У первых ворот Элизабет натянула поводья и остановила лошадь. Девушка долго рассматривала фигуру в верхнем поле герба, висящего над аркой. То был лев, стоящий на задних лапах и попирающий геральдическое оружие. В том, как он передними лапами держал трезубец, явно сказывалось влияние либо раннероманской культуры, либо культуры эпохи викингов. На левом поле был начертан девиз – «Доблесть», на среднем – «Честность», на правом – «Верность», и все три слова соединялись на последней букве, образуя острие копья. Подо львом виднелась надпись: «Obair Pro Neach Fein». Элизабет вопросительно взглянула на Тимза.

– Это на гэльском[18], госпожа. Это значит: «Служи сперва другим, а потом себе».

Въехав во двор, Элизабет заметила, что к задней части древнего здания пристроен двухэтажный флигель.

Замок, окруженный крепостными стенами, казался неприступным; чудилось, что от него исходит сила предков Керклендов. И в то же время стрельчатые арки и окна, разделенные средниками, смягчали суровость каменного фасада.

На первом этаже было несколько комнат для стражи, кухня и большая кладовая; двери этих помещений выходили в общий холл с широкой лестницей, ведущей на второй этаж. Женатые стражники с семьями жили в небольших помещениях в пристройке.

Из кухни первого этажа узкая лестница вела в еще одну кухню, на втором этаже. Здесь готовили пищу для лэрда и его семьи. На втором этаже находился обеденный зал, а также библиотека, рабочий кабинет, часовня и большой зал для приемов. А слуги со своими семьями, так же как и стража, помещались в пристройке.

На третьем и четвертом этажах этого огромного здания располагались личные комнаты Керклендов, а в пристройке на третьем этаже были помещения для гостей.

Ни Элизабет, ни Анне не понравилось это мрачное сооружение. То ли дело элегантный Бэллантайн. Однако внутреннее убранство приятно удивило девушек. Огромные люстры под потолком, зеркала в тяжелых рамах. В Бэллантайне ограничивались канделябрами. Впрочем, помещения были обставлены мебелью, сделанной хотя и со вкусом, но без всякой выдумки.