На хвосте удачи

– Но как же дела милосердия! – воскликнула Нати. – Разве не сказано в Катехизисе: обрати грешника…

Адмирал саркастично рассмеялся:

– И вы собираетесь обратить этого самого Лиса?!

Нати быстро продолжила:

– …накорми голодного, напои жаждущего, посети заключенного!

Донна Розалия, переводившая взгляд со споривших брата и сестры де Аламеда, с громким щелчком захлопнула веер. Молодые люди от неожиданности замолкли и оглянулись на нее.

– Думаю, – величественно произнесла достойная дама, – посещение тюрьмы – это мой христианский долг.

Нати едва не захлопала в ладоши.

– Донна Розалия, вы – воплощенное милосердие!

– Это будет пренеприятным зрелищем! – не сдавался Алонсо. – Грязные, оборванные, дурно пахнущие еретики, многие больны, каждый норовит вас оскорбить…

– Дон Алонсо! – внушительно сказала сеньора Гранадос-и-Кампинья. – Я – католичка. Мое благочестие и крепость духа станут мне защитой. Долг доброй христианки нести милосердие и свет Господень даже еретикам!

Алонсо чуть не сказал, что свет Господень разбойники узрят очень скоро и без ее помощи, но сдержался: не стоит спорить с госпожой губернаторшей. Во многих вещах она была всесильнее своего мужа.

Дамы расстались очень довольные друг другом: Нати – тем, что она добилась своего, дона Розалия – тем, что девочка предложила ей новое развлечение.

Нати настояла, чтобы в дом губернатора они отправились пешком, ей хочется движения и воздуха. Возвращаясь, она готова была бежать по склону холма просто вприпрыжку – сдерживали ее вовсе не правила приличия, а железная рука кузена. Алонсо был разгневан. Нати покосилась на его четкий профиль и вздохнула: она вовсе не хотела его сердить, но что поделаешь, если он такой… упрямец?

– Итак, что это было? – негромко спросил Алонсо, когда наконец смог разжать сведенные гневом челюсти. Лукавая кузина обвела его и госпожу губернаторшу вокруг пальца. – К чему вы завели этот разговор о пиратах?

Нати непонимающе захлопала ресницами.

– Разве я его завела? Я не могу (по вполне понятным причинам) поддержать тему кастильских мод, но зато смогла поддержать разговор о пиратах. – Девушка мило улыбнулась. – В них я разбираюсь гораздо лучше.

– Ну еще бы, – пробормотал Алонсо. И – резко: – Вы так хотите его увидеть?

– Кого? Лиса? Ну конечно. И всю команду – если повезет – тоже.

Своей откровенностью она озадачивала его даже больше, чем хитрыми уловками. Как отвечать на такую прямоту?

– А вы хотели бы, чтобы он… и команда увидели вас в таком виде?

– А?

– В этом платье, – пустился на хитрость Алонсо. – В виде женщины? Не думаете, что они сочтут себя не только обманутыми – но и преданными?

– Кузен, вы считаете, они могут решить, что это я подстроила ловушку?

– Я бы именно так и подумал. Вы – единственная, кто избежал тюрьмы и скорой казни. Вы являетесь в тюрьму в своем настоящем обличье, в окружении знатных испанских сеньор… Что бы вы сами решили на их месте?

Кажется, он всерьез озадачил ее. Нати нахмурилась. Скверно, но, положа руку на сердце, она бы так и подумала. Но раз нет никакой другой возможности увидеть Фокса и кое-что передать…

Алонсо, еще недостаточно изучивший характер Нати, подлил масла в огонь:

– Кроме того, я не желаю, чтобы моя кузина якшалась с разбойничьим сбродом, и запрещаю вам идти в тюрьму!

Ах, он запрещает?! Нати оправила кружева манжет и устремила на кузена ясный спокойный взгляд.

– Мы с донной Розалией уже обговорили день и час посещения несчастных узников.

– Несчастных узников! – повторил адмирал сдавленным голосом.

– Вы же не хотите, кузен Алонсо, чтобы я нарушила слово, данное сеньоре губернаторше! Это опорочит не только мою, но и вашу репутацию! И – нет – я не могу сказаться больной и не дам вам этого сделать. – Нати подумала и добавила чопорно: – Ничто не отвратит меня от выполнения моего христианского долга!

Алонсо невольно улыбнулся – так точно она скопировала выражение лица и интонацию донны Гранадос-и-Кампинья. Лишь насмешливый взмах ресниц показал, что Нати заметила его улыбку. Алонсо понял, что от него ждут дальнейших запретов и увещеваний.

– Ну что ж, тогда я пойду с вами сам. Думаю, в моем присутствии пираты будут вынуждены вести себя с дамами почтительно.

И вы под моим присмотром не натворите никаких глупостей… Это не прозвучало, но подразумевалось. Нати отвернулась от его испытующего взгляда, притворившись, что рассматривает цветы на обочине дороги. Это все очень осложняло. Ну что ж, как-нибудь да выкрутимся! Она неожиданно подарила кузену сияющую улыбку:

– А мы можем спуститься до самой бухты? Я так давно не видела моря!