На хвосте удачи

По заведенному обычаю возвращались они по отдельности. И чем ниже Нати спускалась, чем ближе становились дома и яснее виднелись корабли в гавани, тем больше теснило ей сердце чувство, до того незнакомое, хотя и привычное пожившим уже людям: а ведь все могло быть совершенно иначе! И сейчас она бы не шлепала босыми ногами по пыльной тропинке, а прогуливалась по Аламеде, а то и вовсе несли бы ее в каком-нибудь… портшезе быстроногие рабы. И эти несносные мальчишки кланялись ей издалека с превеликим почтением, а она бы с презрением воротила от них нос… Чем бы еще она, знатная дама, занималась, Нати представляла с трудом – но уж явно чем-то более приятным и интересным, чем торговля в лавке.

Жан Жак мало что знал про испанскую родню; расспросы няньки были более успешными. Нати все добросовестно пересказывала подруге.

– Значит, тот парень с корабликами твой кузен Алонсо?

– Да, Алонсо погиб вместе с моим отцом…

– А кто вообще сказал, что они погибли? – внезапно спросила Карла. – Разве вам предъявили их тела? А вдруг это все происки твоей тетки, как ее, Изабель? Может, она, наоборот, получила известие об их скором возвращении, и соврала твоей матери, чтобы та учудила что-нибудь… ну вроде того, что и учудила?

Нати решительно замотала головой:

– Ты что! Это же великий грех! Она ни за что бы не сказала такое про своего сына, побоялась беду накликать!

– Ну… может, и так. Хотя, если б не ты, ее ненаглядный Алонсо стал бы главным наследником дона Рикардо. Давай рассказывай, что ты там еще выудила у Доры? А помнишь какие-нибудь комнаты в доме? Украшения матери? Как звали слуг? Были у вас в доме собаки?

– Да это-то зачем?

– А как ты собираешься доказывать, что ты – это ты? Нужно как можно больше узнать и вспомнить. Ведь все хранится в твоей кудрявой глупенькой головке, осталось только добыть это оттуда!

Карла говорила так, словно Нати на днях отплывала в Испанию для получения своего изрядно залежавшегося наследства. Они даже обсуждали способы добраться до Европы. План Карлы, поначалу казавшийся фантастическим, разбитый на мелкие детали, внезапно начал выглядеть вполне осуществимым. И даже разумным!

– Лучше всего добраться до Ямайки. Там порт не чета вашему, приходят корабли со Старого Света. До Европы можешь доплыть на каком угодно судне: хоть на французском, хоть на английском, хоть на голландском. Все деньги сразу не отдавай, скажешь, тебя ожидает родня, она и заплатит вторую половину. Лучше с кем-нибудь объединиться, чтобы не так боязно было… Испанцы воюют с французами и англичанами, так что порты для судов этих стран закрыты. В Европе попробуешь добраться на голландце или по суше – там определишься. Ну а в самой Испании… все зависит от тебя и твоего ангела-хранителя. Нужно еще раздобыть денег на дорогу. Да и в отчий дом ты должна явиться не какой-нибудь бродяжкой-оборванкой, а достойной сеньоритой. Но с чем-чем, а с монетами у тебя проблем быть не должно: ты же работаешь в лавке и всегда можешь припрятать су, а то и ливр-другой? Да еще и знаешь, поди, куда месье Мартель прячет выручку, а?

Нати сделала вид, что не поняла прозрачного намека. Ей не нравилось, что подруга часто заговаривает о дедушкиных деньгах. Карла поняла, что больше от «испаночки» сегодня ничего не добьешься – на девчонку накатил очередной приступ упрямства, – и отступилась, памятуя о том, что капля точит камень.

Только она не подозревала, что у «капли» совсем не осталось времени…

– Послушай, там тебя какой-то англичанин разыскивает!

– Прям-таки меня? Так и спрашивает: а подайте-ка мне девушку Карлу? И как он, хорош собой? А кошелек имеется?

Нати и сама не поняла, чем ее встревожили расспросы незнакомца: она даже бросила присматривать за разгрузкой дедушкиной шхуны и вихрем взбежала прямо на второй этаж в комнату Карлы, не обращая внимания на изумленного хозяина и слуг.

– Ярко-рыжий, высокий, хорошо одетый, возможно, и деньги имеются, – серьезно перечисляла Нати. – Назвался Бартоломью Ольстером…

Карла аж подскочила.

– Барти?! О, дьявол!

Нати смотрела, как подруга мечется по комнате. Закончила упавшим голосом:

– …вот я и подумала, надо тебя предупредить…

Она никогда не видела Карлу такой испуганной. Казалось, та не знает, что предпринять. Наконец, решившись, нырнула в свой изукрашенный сундучок, напоминавший матросский рундук.

– А кто он, Карла?

– Кто он? – спросила та, продолжая лихорадочно рыться в вещах. – Мой старый приятель. Обиделся, что я его бросила, вот теперь и ищет меня по всему архипелагу. Ну ничего страшного, я с ним поговорю, он и успокоится…

Наконец вытащила из сундука тряпичную куколку, похожую на ту, что делают маленькие девочки: перевязанные ручки-ножки-голова… Нашла время в куклы играть!

– Что ты делаешь?

Карла вспомнила, что в комнате есть кто-то еще, начала торопливо выпихивать Нати за порог.

– Давай-ка уходи отсюда, да побыстрее, чтобы не застукали! Беги, цыпленок, беги, Карла таких услуг не забывает!

Выходя из таверны, Нати столкнулась в дверях с англичанином. Услышала за спиной голос хозяина:

– Чем могу служить, месье?

Сэр Ольстер повторил свой вопрос: