На кончиках пальцев

Улыбнувшись ему в ответ, Лея отправилась за мороженым. Это было отличной идеей. Без особых усилий ей удалось найти свою цель в морозилке. Мороженое оказалось в ведерке. Пошарив по выдвижным ящикам, девушка нашла ложку и захватила еще вторую, услышав сзади шаги.

— Оно ягодное.

— Ты бы даже ниндзя распознала, — услышала она в голосе Кира улыбку.

Лея протянула ему ложку, когда повернулась. Но Кир вместо этого, забрал ведерко. Легким движением он открыл крышку и только после взял свой прибор. Лакомство оказалось сильно замороженным, и Лея с трудом попыталась отковырять кусочек. Надавив резче, чем нужно было, она ойкнула от неожиданного холода на своей шее.

Так и замерев с ложкой в воздухе, Лея со смехом посмотрела на Киру. Он тоже улыбался. Ее кусочек улетел на волосы и шею из-за того, что резко дернулась рука. Пока Лея убирала ложку и отодвигала рукой локоны, чтобы оценить ущерб, Кира подошел к ней. Мягко притянув Лею за затылок, он наклонил ее голову в сторону, чтобы увидеть следы неуклюжести девушки. Но вместо того, чтобы убрать мороженое с волос, Кира прильнул губами к ее шее. Лея шумно набрала воздух от неожиданности. Его горячие губы обожгли холодное место на коже. Кира слизал языком мороженое, но не остановился и поднимался выше к мочке ее уха. Его дыхание пускало волны по телу Леи, что ей пришлось ухватиться за столешницу. Губы ее сами собой приоткрылись, а глаза закрылись от чувств, которые Лея никогда не испытывала. Ее тело распадалось на кусочки, когда Кира дышал в ее ухо и целовал его.

— Тебе нужно умыться, — резко отстранился он и, развернувшись, ушел.

Что?! Эйфория слишком неожиданно сменилась разочарованием. Не в силах думать, Лея побрела в ванную. Стоя у зеркала, она смотрела на свою мокрую прядь волос и боялась признаться себе, что ей было мало. И то, что произошло ночью, сейчас вызывало взрывную волну вкупе с тем, что было минуту назад. Страшная мысль пришла ей в голову, но Лея прогнала образ рук Киры, спрятанных в карманах. Внутри только остался пожар, который никак не мог выйти наружу.

— Так ты все-таки решила искупнуться? — как всегда, с улыбкой спросил Костя, указывая на ее мокрые пряди. — А где Кир?

— Не знаю. Я думала, он здесь.

Через полчаса, выйдя из дома, Кир вернулся. И сел разговаривать с товарищами по команде. Проговорив целый час об игре, Лея решила, что ее познания в футболе заканчиваются. И ребята уже начали обсуждать тактические моменты для следующих игр, так что она решила прибрать со стола.

— Спасибо за помощь, — радостно и громко объявил Костя, внося оставшуюся еще посуду в дом. На парне уже был синий банный халат.

— Не за что. А где твои родители? — поинтересовалась Лея, поймав себя на том, что вообще не знает ничего о нем.

— Отец с Настей уехали в путешествие.

— Настей?

— Это девушка папы, — сказал Костя, усаживаясь на ступень лестницы со второго этажа. — Мама умерла, когда мне было десять.

— Сочувствую, — искренне сказала Лея.

— Спасибо, я очень любил ее, — она увидела, как совершенно несвойственная Косте улыбка тронула его лицо. Обычно она была открытой и веселой, а сейчас пропитана печалью. И заметила, что впервые видит блондина выпившим. Так бы он, может, вряд ли вообще был откровенен с ней. — Мне ее не хватает. Отцу тоже, но он стал жить дальше.

— Тебе тоже стоило бы попробовать.

— Понимаешь, мне кажется, что я разочаровался в женщинах с тех пор.

Образ Алены сразу же всплыл перед глазами и ослепил яростью от того, как она с ним поступила. Но потом Лея вспомнила Кристину, и подумала, что он не видит ее из-за своей боли. А Алена как некое ее подтверждение маячит перед ним. Словно напоминая каждый раз, что мама его покинула. И что так будет происходить все время.

— Дерьма вокруг хватает, но если постоянно зацикливаться на нем, то можешь пробежать мимо чего-то прекрасного. И потом в конце осознать, что ты проглазел на плохо нарисованную картину, висевшую на стене, мечтая посмотреть на мир. Но так ни разу не выглянул в окно, чтобы его увидеть.

— Для Кира окном оказалась ты, — с улыбкой сказал Костя. — Этому придурку повезло, но он, как всегда, все чуть не испоганил. Ты знаешь, если бы не я, — указывая пальцем в грудь, и уже весело воскликнул Костя, — если бы не мой челлендж, то хрена с два он осмелился к тебе подойти. Пришлось его стимулировать. Этот идиот совсем не знал, как себя вести, но сох по тебе с самого начала, как ты ворвалась в его жизнь. Сам он этого не признает. Но ты для него особенная. Я никогда не видел, чтобы он так себя вел.

— Как?

— Как влюбленный придурок, у которого колени дрожат, — усмехнулся он. — Пылинки с тебя еще не сдувает? Хоть таблетки от радужного отравления ему покупай.

— А такие бывают?

— Неа, не помогли бы. Эта болезнь неизлечима.