На кончиках пальцев

Команды покидают поле. Но болельщики ревут. От оглушительного звона у Леи внутри начинает нарастать напряжение, и она спешит уйти с трибуны. Однако наверху столпотворение, и никто не может оставить стадион. Лея решила, что просто все одновременно направились к выходу, и образовалась «пробка». Но ее чутье подсказало, что здесь что-то не так. Взгляд упал на трибуну болельщиков другой команды, — они продолжали возмущаться. До девушки доходили отрывки брани, и она видела их разъяренные лица.

С ее позиции было не разобрать, что там наверху. Но как-то ведь нужно отсюда выбраться. Тогда Лея, поджав губы от своей «ужасной наглости», встала ногами на пластмассовое сидение. Машинально девушка потянулась за ножом, но в кармане его, конечно, не было. Возле самого выхода разгорелась потасовка. Болельщики противника нападали на студентов ее университета, не давая им пройти. Все внутри у Леи оборвалось, когда она увидела, как какой-то двухметровый бугай толкает Кристину. Не обращая внимания на возмущение, Лея начала расталкивать людей и прыгать по сиденьям, чтобы забраться наверх. Со всей силы она пихнула какого-то уже другого парня, который был рядом с Кристиной. И пропуская мимо ушей ругательные слова, начала оглядываться в поисках подруги.

Кристина лежала без сознания, неуклюже упав на пластмассовые кресла трибун. Кто-то пытался поднять ее, но Лея его оттащила.

— Прочь! Кристина! — Лея нависла над телом девушки и осмотрела на предмет ранений. Заметив на волосах кровь, она поняла, что, скорее всего, Кристина упала и ударилась головой. Затем ее взгляд захватил руку девушки, и глаза Леи широко распахнулись. От увиденного вся кровь застыла в жилах. Повязка из черной ткани на той самой руке, которую закрывала Кристина, сейчас была спущена, видимо, из-за борьбы. И в это самое мгновение Лея могла видеть предплечье девушки, изуродованное полосками выпуклых белых шрамов.

— Лея! — вырвал ее из оцепенения голос, который она узнала бы из тысячи. — Ты в порядке? — Кир вырос рядом с ней, и теперь он осматривал ее на предмет ранений, как это делала Лея несколько минут назад с подругой.

— Кира… — произнесла она обескровленными губами.

— Боже… — облегченно произнес парень и крепко прижал ее к своей груди. Его близость и этот жест накрыли чувствами Лею. В момент опасности Кир отбросил свою маску короля стужи и беспокоился за нее. Форму он еще не сменил, и одежда была мокрой. Но пах Кир, как всегда, прекрасно. Лея повернула голову к Кристине. И только сейчас поняла, что Кир и Костя услышали негодование толпы из подтрибунного помещения. И оба поспешили прийти сюда.

Но как они?.. Конечно, залезли через перила.

Костя таким же взглядом, как и Лея ранее, смотрел на руку Кристины. По всей видимости, он не был в курсе, что произошло с его подругой детства. Умоляющим голосом блондин звал Кристину по имени, чтобы она очнулась. Но ничего не выходило.

К этому времени уже подоспели охранники и начали разнимать разъяренных фанатов. Студенты их университета стали постепенно покидать трибуны. Подняв Кристину на руки, Костя тоже быстрым шагом направился к выходу. А за ними и Кир с Леей.

Скорая помощь привела Кристину в чувства нашатырным спиртом. Но все равно ребята вместе поехали в больницу. Рану нужно было осмотреть и проверить точно ли все в порядке.

Сидя в приемной, Лея смотрела на кафель пола и в его полосах видела только руку подруги. Парни стояли по разным углам и были мрачнее тучи. Оба, сложив руки на груди, вглядывались в окно, словно проклятый дождь мог дать ответы на их безмолвные вопросы. Казалось, миллион мыслей в секунду пролетает в умах троицы. Никакой тебе радости от победы и выхода в четвертьфинал. Между ребятами повисла в воздухе чужая боль и каждого из них. Слишком много эмоций для одного дня. Слишком много попрятанных скелетов. Но правда всегда выходит наружу.

Помимо вопросов к Киру, Лею мучил в данный момент только один:

«Почему Кристина это сделала?»

Острой болью он снова и снова пронзал все существо Леи. Ее рука… Насколько должно быть одиноко и плохо человеку, что он не нашел другого выхода?

Снова переместившись в горящий дом, она вспомнила свое колебание тогда. Смерть или жизнь. В один момент ей показалось, что все рухнуло. Дома больше нет, матери больше нет. И за долю секунды Лея увидела, что будет, если спастись. Ни денег, ни одежды, ни документов. В школе она больше прятаться не сможет. Куда ей идти? Только в огонь. Но потом она вспомнила другое чувство. Когда отчим хотел расплатиться ею перед дилерами. Когда ее жизнью распорядились, как вещью.

У нее отобрали все.

Тело.

Детство.

Веру.

Самоуважение.

Но не отняли свободу.

И тогда, в момент своей очередной слабости, Лея вдруг ее ощутила. Это чувство наполнило все ее свинцовое тело силой и заставило выйти из дома. Тогда Лея не знала, что с ней будет. Не знала, как все сложится дальше. Все мысли вытеснила только одна: что теперь она свободна. Пусть даже это будет призрачный миг. Вкус на губах, а не пища. Но она к ней прикоснется.