На коне — через века

Мы свели буланого жеребца, представителя другого типа степных диких лошадей (то есть жеребца лошади Пржевальского) с домашними потомками мышастого тарпана: с кобылами ирландских пони и польских коников. И уже во второй серии скрещиваний в Мюнхене получили совершенно сказочного жеребенка! Он словно одет был в серую униформу: мастью похожий на мышь, с черной гривой и хвостом и с широким темным ремнем по хребту. А когда он повзрослел, то стал более светлым снизу, а ноги его, наоборот, потемнели, совсем как у старого тевтонского коня, — это была наша первая примитивная лошадь! Она родилась, когда уже ни один человек не надеялся ее увидеть. Все случилось, как в волшебной сказке!»

Однако восстановление тарпана оказалось делом куда более сложным, чем показалось в начале, после первых успешных опытов. За удачами, как всегда это бывает, пришли неудачи. Ученые испробовали много разных вариантов, комбинировали и так и этак: кровь детмольдовских лошадей «сливали» в разных пропорциях с кровью коников, примитивных пони и лошадей Пржевальского.

И дело пошло на лад. Но тут началась война. Работы были прерваны. Все тарпаноиды Берлинского сада погибли при бомбежках и разрухе. Но мюнхенские уцелели.

Их сейчас несколько десятков голов, и они, так про них пишут, «уже приобрели тарпаний вид».

И вот что интересно: генетики не старались вывести лошадей с более крепкими копытами. Но это получилось само собой: вместе с другими примитивными чертами их питомцы обрели и этот атавистический дар своего дикого предка — очень прочные копыта.

Уже после войны, рассказывает Филипп Стрит в книге об исчезающих животных, один мюнхенский «тарпан», запряженный в телегу, около тысячи миль (1600 км) прошел по нелегким дорогам. «И хотя он не был подкован, копыта его отлично сохранились, когда он закончил свое путешествие».

Небольшая интермедия — сколько в мире лошадей?

Казалось бы, в наш механизированный век лошадь должна была бы исчезнуть. Однако только на одну треть сократилось мировое поголовье лошадей по сравнению с началом нашего века: в 1913 году — 101,6 миллиона (из них в России больше 25 миллионов), в 1975 году — 65 миллионов. В 1937 году мировое поголовье лошадей достигло рекордной цифры — 115 миллионов. Затем началась война, и много лошадей в ней погибло.

По данным на 1975 год в СССР — приблизительно около 7 миллионов лошадей (58 различных пород), 105 конных заводов, 73 госконюшни, 843 племенных фермы и 61 ипподром. По числу лошадей СССР стоит на четвертом месте в мире — после Бразилии, США и Китая. Вот некоторые данные в миллионах голов на 1975 год:

Бразилия — 9,5

США — 8,956

КНР — 7

СССР — 6,745

Мексика — 5,664

Аргентина — 3,5

МНР — 2,264

Польша — 2,237

Эфиопия — 1,5

В прочих странах меньше 1,5 миллиона лошадей.

Больше всего лошадей в Северном полушарии — около трех четвертей всего поголовья мира. В Северной и Центральной Америке — 17 с небольшим миллионов. В Южной Америке — около 17 миллионов. В Азии (без СССР) — 14 миллионов. В Европе (без СССР) — немногим больше 6 миллионов и в Африке — 3,5 миллиона.

Лошадь идет на войну

Боевые колесницы

В обширных степях от Дуная и Балкан до Урала несколько тысячелетий назад жили индоевропейцы, или арии, — ближайшие родичи почти всех европейских народов: славян, германцев, греков, римлян, а также хеттов, персов и индийцев. У них уже были домашние животные: овцы, коровы, свиньи. Но не было лошадей. А вокруг их поселений паслись бесчисленные табуны тарпанов. Сначала индоевропейцы охотились на диких лошадей, а потом приручили их.

Раньше считали, что предком домашней лошади была лошадь Пржевальского. Теперь же иное мнение: исследовали лошадей Пржевальского и нашли у них 66 хромосом, а у домашней лошади их оказалось 64. А это значит, что лошадь Пржевальского предком домашней лошади быть не могла. Другой у нее был предок — тарпан. Его и приручили арии в III тысячелетии до нашей эры.

Тогда же, очевидно, научились они и верховой езде.

Считалось, однако, что верховым животным лошадь стала значительно позже. Но как пасти табуны домашних лошадей? Только всадник может справиться с таким делом, пешему это не под силу.

Примерно во II тысячелетии до нашей эры арии стали расселяться по странам, окружающим их прародину.

И всюду арии вели с собой домашних лошадей. Были ли у них боевые колесницы — вопрос не ясный. Повозки, запряженные волами, ослами или верблюдами, известны в странах Двуречья (в долинах Тигра и Евфрата — в Мессопотамии) в IV тысячелетии до нашей эры — в то время, когда лошадь еще не была прирученной.

Во времена гиксосов (около 1700 года до н. э.) впервые появились колесницы. Благодаря им будто бы гиксосы и покорили Египет, в котором тогда колесниц еще не было. Во II тысячелетии до нашей эры колесницы уже «представляли собой произведения высокого технического искусства». Отдельные их детали делали разные мастера. И эти детали были изготовлены не из какого попало дерева, а из определенных его сортов, которые привозились издалека.