#на_краю_Атлантики

– Сколько можно сидеть в плену? – сказала Алина. Красивое ее лицо через экран телефона казалось еще более идеальным, чем в жизни, оно было словно нарисовано. Она вся сияла от предвкушения грядущего преступления, акта протеста. – Мы не должны поддаваться всеобщему страху. На острове около сотни больных, в нашей части острова ни одного заболевшего. Так чего нас держат в четырех стенах? По какому праву?

– Это фашистский режим, – сказал Константин, тут же подключившись к разговору, – по-другому не назвать. – Он сильно оброс, волосы торчали в разные стороны непослушными прядями, оттого он казался юным, но глаза его говорили, что он по-прежнему уверен в себе, в своей работоспособности, платежеспособности, а главное – в уме, и это сочетание было несколько забавным. – Испанцы решили вспомнить свое далекое прошлое. Более жесткого карантина нигде в Европе нет. Везде разрешают прогулки, хотя бы раз в день. Старики, дети, взрослые – все будут болеть намного больше из-за этой несвободы. Какая глупость, какая бесцельная несвобода: смотреть на океан из окна и не иметь возможности окунуться в него!

– Ах, это самое невыносимое и самое бессмысленное во всей этой пандемии, – не выдержала Юля. От возмущения она задыхалась. – Соленый океан убивает любую инфекцию… Почему нельзя плавать? Сильный ветер не дает людям заразиться во время прогулок… Почему нельзя гулять?!

– Ты ищешь в этом глубокий смысл? Ха… – сказал Константин. – Приходи к нам, и я тебе все расскажу. Это не телефонный разговор.

– Только не надо снова о политике, я уже устала слушать Костю, – воскликнула Алина чуть раздраженно, но тут же засмеялась, уже по-доброму, ласково.

Эта ласка кольнула Юлю: они оба были столь красивы, столь счастливы вместе, как и она должна была быть сейчас с Йоханом.

– Приходи, сегодня должен быть нормальный охранник. Он не обратит внимания на вас, не задаст вопросы.

– Вы не боитесь, что он нагрянет в квартиру? – спросила Юля.

– С какой стати? Он не полицейский, не имеет права, – сказал Константин. – Все, решено! Я сейчас еду в магазин за продуктами и вином. Гуляем!

Позже вечером, когда багровые облака тонули в океане, а от солнца оставался только маленький алый край и в воздухе рассеивалась темнота ночи, Катя и Юля осторожно шли в направлении квартиры Алины. Шли они не вместе, а порознь, у каждой на плече была сумка из супермаркета, чтобы проезжающая мимо полиция решила, что они возвращаются из магазина. Полиция каждый час объезжала город в поисках нарушителей. Поговаривали, что за полтора месяца карантина собрали столько же штрафов, как за последние два года до пандемии. А еще поговаривали, что штрафы эти шли в общую копилку, из которой выписывали пособия жителям, оставшимся без работы.

Сколько раз Юля или Катя ходили в магазин по отдельности, и никогда они не боялись, не переживали, не ждали, что их остановит патруль и потребует документы. Но лишь только стоило одобрить в себе намерение самовольства, правонарушения – как все внутри всполошилось, взбунтовалось и стало ждать неизбежного разоблачения. Хотя рассудок и подсказывал, что их прогулка ничем не отличалась от обычной прогулки до магазина, – страх неизъяснимым образом прокрадывался в душу. И тогда Юля увидела, что навстречу им едет патруль. Она вся сжалась от волнения и почти замерла на месте, замедлив шаг. Жар обдал кожу. Сейчас ее непременно остановят, ее и Катю. И поймут, что они из одной семьи…

Однако патруль медленно проехал мимо. Полицейские лишь бросили равнодушный взгляд на Юлю и Катю.

Скоро они вошли на территорию комплекса. Но тут случилось новое волнение: у Юли зазвонил телефон. Это была Алина. Голос ее звучал встревоженно.

– Вы уже вошли? – спросила она. – Слушайте, осечка вышла. Сегодня почему-то злой охранник дежурит… Знаете что? Не заходите через главный вход, идите через парковку, там будет дорога, она ведет на заднюю парковку, где будет еще один вход, задний, я вас там встречу, и мы быстро проскользнем к нам.

– Как-то боязно мне, – ответила Юля, – вдруг он вызовет полицию? Может, нам вернуться домой?

– Да не трусь, он не увидит вас! – воскликнула Алина, теряя терпение.

Юля с Катей как ни в чем не бывало пошли на вторую парковку за домом. Это был тот самый дом, где они жили, когда в первый раз сюда приехали. Даже вечером, сквозь темноту, были видны серебряные нити океана, прорезавшие горизонт. С этой стороны располагался второй корпус дома, одним боком прислонившийся к бурой скале. Он спускался вниз к берегу, к пляжу. Красивая ухоженная мостовая за домом извилисто бежала к пляжу. По ее краям цвели сиреневые бугенвиллеи, а миндалевые деревья распустили нежную пену изящных лепестков. Делониксы королевские – венец природы и украшение острова – стояли на самом спуске к пляжу и на вершине пляжа. Но сегодня не было пламени, не было огненной кроны. Они так и не зацвели, листья их высохли – казалось, что они не выдержали безлюдья и отсутствия ухода из-за пандемии и погибли.