На краю бездны (СИ)

Я понимала, что это означало — он найдет себе девушку на пару месяцев и будет проводить время с ней. Сердце неприятно сжалось, а ревность гремучей змеей обвилась вокруг шеи, но я не имела права запрещать Артёму двигаться дальше.

Романов наклонился, поцеловал меня в щеку, а потом устало выдохнул:

— Наше счастье теперь в твоих руках.

Я ничего не успела ответить. Он резко выпустил меня из своих объятий и ушел, не оглядываясь. Растерянно смотрела на то, как Романов общался с друзьями и колегами по работе, удерживая непроницаемую маску. А ведь некоторое время назад, его глаза горели от любви и страсти. Стоило вспомнить тот взгляд, и кишки стягивало узлом, мышцы наливались тяжестью.

Что же ты со мной делаешь, Артём?

После праздника я вернулась домой с тяжелым камнем на душе. Осознала, что это конец. Конец нашей дружбе, конец нашему общению, конец всему. Я так и не позвонила Артему ни через три дня, ни через неделю, не через две. Мы перестали созваниваться, видеться, держались друг от друга на расстоянии, чтобы не причинять друг другу боль. Только вот ни черта не помогало. Мы страдали от этой любви, она нас уничтожала изнутри, разрушала душу, оставляла кровавые борозды на сердце. А я наивно полагала, что переболею, что смогу вычеркнуть троюродного брата из головы. Ведь говорят: «с глаз долой из сердца вон». Наверное, мы оба надеялись на эту поговорку.

Пришел декабрь, а с ним холод и снег. Чертков меня так и не побеспокоил, и я про него перестала думать, зря только волновались. Скорее всего, он посмотрел со стороны и понял, что с моей семьи взять нечего и простил долг моего отца.

Я, как обычно, покормила перед сном Шэри и отправилась спать. Вот уже четыре дня я ночевала одна. Решила, что пора приспосабливаться к самостоятельной жизни, не все же время теперь тете Наташе составлять мне компанию. Угроз никаких не возникало, все расслабились, и я в том числе. Виктор так и приезжал за мной на работу каждый день, довозил до дома и прощался. Держался холодно, хотя влюбленный взгляд выдавал его с потрохами. Саша стал забегать реже, потому что его завалили работой, а может, просто не мог разрываться между мной и Артёмом, и видеть наши кислые лица.

Вытянулась на кровати и закрыла глаза. Шэри запрыгнула ко мне и заурчала, а я обняла ее и погрузилась в сон.

«Маленькая девочка на вид около двух лет сидела на протертом коврике и строила башню из кубиков. Громко работал телевизор. Женщина сидела рядом и смотрела новости. В комнату покачиваясь, ввалился мужчина. Он подпер плечом дверной косяк и внимательно смотрел на девочку. Я узнала в этой малышке себя, но снова видела все со стороны. Яна подняла взгляд на отца. Ее глаза казались угольно черными в тусклом свете помещения.

— Андрюша, я не слышала, как ты пришел. Что-то случилось? — с беспокойством спросила женщина, смотря влюбленными глазами на мужа.

Андрей глядел с лютой ненавистью на девочку, сжимая в руке веревку.

— Тут слух прошелся, что Янка на меня не похожа, что ты ее нагуляла за моей спиной. Тварь, лучше сознайся, иначе я убью тебя. Отвечай, Галя, моя она или нет, — прорычал он.

Женщина побледнела и прижала руки к груди, вскочила с места и бросилась к мужу.

— Андрюша, ты чего? Кто тебе такую чушь сказал? Яночка на бабушку похожа, — дрожащим голосом проговорила она.

— Тварь, я научился различать, когда ты врешь, а когда говоришь правду. Сука, значит все-таки нагуляла, — рявкнул Андрей и залепил ей хлесткую пощечину, отшвырнул Галю в сторону. Она упала на пол и зарыдала, держась за щеку.

— Андрюша, — взвыла она, а он напоминал лютого зверя.

Он накинул веревку на шею девочки и затянул, пытаясь задушить. Малышка смотрела на отца, не моргая, цеплялась маленькими пальчиками за его огромную руку, но он не ослабил хватку. Галя… Она не помогла. Так и сидела на полу, рыдая.

— Андрюша, остановись, — шептала она, смотря на безумие, которое творил ее муж. — Я тебе все расскажу, умоляю, не убивай ее!».

Я подскочила на крови, в голове пульсировало, а сердце билось о ребра. Я схватилась за шею, казалось, что до сих пор чувствовала удавку. Этот сон напугал меня до чертиков. Перевела взгляд на часы. Пять утра, на улице темень. Шэри обрадовалась, замяукала, подумала, наверное, что я ее собралась кормить. Я отдышаться не могла. Вскочила и побежала на кухню попить. Мне покоя не давал сон. Это воспоминание или просто сон? Как ни странно, я молилась, чтобы это оказалось реальностью. Мне хотелось верить, что мы с Артемом не кровные родственники. Если бы только мой отец оказался прав… Тогда бы я смогла ответить Романову взаимностью.