- Томас... - Я решила исправиться. - Том, скажи мне, пожалуйста, какой я была раньше?
- Какой ты была? - Томас слегка покачал головой и впервые за сегодня лучезарно улыбнулся, так обычно улыбаются маленькие дети. - Ты была потрясной. Не смотря на то, что ты была горячей и эффектной, ты так же была чертовски умной. Без конца язвила и подшучивала то надо мной, то над Эмили.
Он немного помолчал, подбирая слова, а затем продолжил.
- Ты как спичка, моментально вспыхивала, но так же быстро перегорала. Но в момент твоего «вспыха» ты была способна разнести все вокруг. Да блин, детка, даже я тебя боялся. Ты была неимоверно сильной, всегда собрана и проницательна, а еще ты ни когда не плакала. Как всегда говорила Эмили:
Я ни чего не ответила ему, лишь улыбнулась.
- Кстати, у меня для тебя есть подарок. Я сейчас его принесу.
Он спрыгнул со стула, словно ему пять лет и помчался к входной двери, а я невольно представила Макса на его месте. Тот бы ни когда не позволил себе такое мальчишеское поведение. Том же, как ребенок, переключается с одной эмоции на другую за считанные секунды. Сама непосредственность.
Томас вернулся в дом, неся в руках огромную, серебряного цвета коробку с красным бантом на крышке. Подойдя ко мне, он торжественно ее вручил.
- Это тебе!
- Мне? И по какому же поводу.
- Считай это подарком на день рождения. - Он наклонился и чмокнул меня в щеку, что хорошенько меня смутило.
- И когда он будет?
- На самом деле, он уже прошел. Ты родилась двадцать пятого января, детка. Ой, прости.
Наконец-то он понял, что его «детка» не особо уместно в данной ситуации.
Решив, что для нас обоих на сегодня хватит и взяв с него обещание, держать сам факт того, что я жива в тайне. Я проводила Томаса до дверей, до этого предварительно обменявшись с ним телефонами, хотя особого желания у меня не было. Как-то странно, что совершенно незнакомый парень, будет названивать мне и общаться так, словно он знает меня с детских пеленок. Хоть и на самом деле, по сути, оно так и есть.
Глава 25
- Привет! - Сказала я, бросив сумку на пол рядом с моим рабочим местом. Макс сидел на диване, пил кофе и шарился в ноутбуке.
- Привет...- По его лицу расползлась широченная улыбка, я оставила быстрый и легкий поцелуй на его пухлых губах, а затем села рядом, подобрав под себя ноги. - Извини, что опоздала, не утро, а психушка.
- Расскажешь? - Макс захлопнул ноутбук, растянулся вдоль дивана, потянув меня за собой.
- Естественно, ты думаешь, зачем я сюда пришла? - Шутливо сказала я, поворачиваясь на бок, чтобы лучше видеть Макса.
- Я всегда думал, чтобы работать.
- Нет, в первую очередь для того, чтобы болтать со своим парнем, ну а потом уже для работы. Ах, да, еще тут очень вкусный кофе.
- Кофе значит? - Он притянул меня к себе, впиваясь своими губами в мои губы. Его губы сняли все мои тревоги и наконец, приведя свое дыхание в норму, я рассказала ему обо всем, о Томасе на пороге моего дома, о кольце, о том, что чуть не изменила ему в том клубе и, конечно же, о коробке, спрятанной под моей кроватью. Лицо Макса стало чернее тучи.
- Да уж, значит этот Том, не просто твой бывший парень, он твой несостоявшийся жених.
- Сложно представить, да? - Я до сих пор перевариваю произошедшее, у меня голова словно набита ватой, того и гляди она полезет из ушей. Слишком много для одного дня.
- Значит, коробку ты не открывала? - Я отрицательно покачала головой, не уверена, что готова увидеть то, что находится внутри нее. - Как ты думаешь, что там?
- Понятия не имею, может там просто какой- то подарок, а представь, если там фотографии с моих похорон, я же скончаюсь на месте. Брр... Одно я знаю точно, то, что находится в этой коробке, перевернет мой мир с ног на голову.
Я нервно закусила губу. Макс выжидающе всматривается в мое лицо, забавно хмуря брови. С таким выражением на лице обычно дети решают сложные задачи по математике.
- Он называл меня «детка», представляешь? - Я взяла руку Макса и начала играть его пальцами, как бы невзначай, рассказывая ему эту информацию, это прозвище меня слегка озадачило, и мне хотелось об этом с кем-нибудь поговорить. - Кто вообще называет свою девушку
Макс по-прежнему молчит, лежа на спине, глазами подпирает потолок. Лишь играющие желваки на лице, выдавали его эмоции. Он был в ярости.