На краю могилы

Я взглянула на Менчереса, который закрыл глаза, незадолго до того, как встретиться с моим взглядом. Я это увидела. То, что Патра сказала, было правдой, каждое слово. Какое-то время я была переполнена желанием заколоть их обоих за их жестокость в достижении того, чего они хотят.

Тогда я повернулась к Патре. "Я понимаю твою мотивацию. Но тебе следовало просто охотиться за Менчересом. Вместо этого, ты решила похитить членов семьи людей, чтобы заставить их превратиться в смертников. Ты выбрала убийство Кости, и за это я тебя убью. Ты одна из всех людей должна понять почему."

Патра улыбнулась. "Потому, что я понимаю твою боль, я собираюсь освободить тебя от нее." Она повысила голос. "Я предлагаю амнистию для тех, кто оставит ее и присоединиться ко мне! Кроме того, мужчине или женщине, которые убьет ее, я предлагаю вознаграждение за вашу способность понять. У вас есть слово Бога."

Я кинула на нее взгляд, который был крепче, чем бриллиант на моей руке. "Ты высокомерная сука, я увижу тебя мертвой, и это слово полукровки."

Патра кинула на меня последний пренебрежительный взгляд и повернулась спиной. Ее четыре сопровождающих шли по бокам, когда она поднялась по проходу в той же решительной манере, что и прибыла.

Только после того, как двери закрылись за ними, я выдохнула. Я была так взбешена, я дрожала.

Наступила полная тишина, отсутствовало типичное для человека шаркание или нервная прочистка горла. Я подошла к краю сцены, где было оружие и почти нежно вытащила меч. Лучше иметь дело с последствиями предложения Патры сейчас, чем допустить мысль, что я была слишком слаба, чтобы оставить все как есть и позволить ситуации накаляться.

"Замечательно, кто верит этой суке и думает, что может взять меня, вот она я."

Проблемы не заставили себя ждать, несколько разных голосов выкрикнули. На этот раз я не предлагала выбор оружия, я держала свой меч. И по одному, я рубила, колола или обезглавливала каждого вампира, который выходил на сцену. Весь свой сдерживаемый гнев и горе я вложила в удары, радуясь, что за те короткие моменты, я могла чувствовать что-то другое в отличие от боли.

Когда я покончила с восьмым вампиром, вонзая свой меч в его сердце так глубоко, что половина моей руки последовала за ним, моя одежда была порезана на сотни кусочков и неприлично открывала некоторые места. Как это ни парадоксально, мои собственные раны заживали от постоянного контакта со свежей кровью вампира.

Я повернулась к зрителям. "Кто ещё думает, что может зарезать меня?"

Никто больше не кинул вызов. Я вогнала меч в центр сцены, как будто это был Экскалибур в пресловутом камне. Потом вытерла кровь со своей щеки обрывками моего рукава и повернулась к Менчересу.

"Теперь мы можем уйти?"

ГЛАВА 24

Когда я вернулась в дом, зияющая пустота кровати насмехалась надо мной. Видишь, глумилась она, простыни на мне не смяты. Нет углубления в матрасе, где в ожидании лежало длинное бледное тело. Кости нет. Он никогда не вернётся.

В бессильной ярости я перевернула кровать, разломав её о стену. Всё, в чём она была виновата — это демонстрация мне резной шкатулки из древнего дерева с письмом внутри, которое я не могла прочесть, что и сгубило замечательную кровать. Отбросы, как и мои планы на будущее.

Я надела парку и футболку и спустилась вниз, неся шкатулку, завёрнутую в одеяло, выдернутое мною из-под обломков рамы. Часы только что пробили два утра, и никто не спал.

Спейд и Родни были в гостиной вместе с Яном. Менчереса с ними не было, и это меня не разочаровало. Зная, как Патра огорчила его, это было и понятно. Какая-то часть меня прониклась жалостью к нему. Когда он женился на Патре, он любил её. Не самое мудрое действие с его стороны, но никто не совершенен. Даже тысячи лет спустя эта ошибка преследует его.

"Ты хорошо поработала сегодня ночью, Кэт," сказал Ян. "Хотя выглядишь дерьмово."

В нормальном состоянии мой ответ был едким, но это потребовало слишком многих усилий. Вместо этого я устроилась на диване, ставя шкатулку на пол перед собой. "Всё равно."

"Тебе нужно поспать," сказал Спейд в сотый раз.

"Если бы я могла заснуть, то не сидела бы здесь, слушая ваш скулёж. Анубас уже рассказал что-нибудь интересное?"

Большую часть времени он проводил с Яном. Ну, с Яном и ещё несколькими дружками-садистами. Несомненно, Анубас уже возжелал, чтобы они просто его убили. И, конечно же, они этого не сделали. Вне зависимости от того, сколько он умолял их об этом.

"Немного подпален, как бы так сказать." С досадой крякнул Ян. "Гадёныш даже не знает, как взяли Криспина, или кто ещё был на том вокзале помимо вампиров, которых мы видели. Не имеет значения, почему он так плохо осведомлён, но он утверждает, что больше ничего не знает."

"Мы просто должны стараться лучше," мрачно сказал Родни. "Быть более изобретательными."

"Даже в таких условиях," согласился Спейд.

Мои пальцы тёрли виски в безуспешной попытке заглушить головную боль, которая только усиливалась.

"Ты знаешь, что Ян прав," бойко сказал Спейд. "Ты в ужасной форме, и ты не можешь больше оставаться без отдыха. Могу ли я-?"