На краю пропасти. Китайская шаль

– Элементарно! У нее никогда не хватило бы смелости шантажировать Агнес Фейн. Агнес внушает страх всем без исключения. Во всяком случае, она не стала бы ее шантажировать сразу, живя с ней под одной крышей. Возможно, уехав отсюда, с безопасного расстояния она бы и занялась вымогательством. Но только не здесь, в Прайори. Признаюсь, я и так не стала бы подозревать Агнес всерьез. Эта женщина умеет добиваться своего, и захоти она расправиться с Лорой Фейн, то убила бы без лишней суеты, причем так, что никому бы и в голову не пришло ее подозревать или шантажировать.

– Хорошо, с мисс Фейн все ясно. А как насчет Перри?

– Мотив слишком слабый, а зрение, как я уже сказала, у нее очень острое. Да и вымогать у Перри сто фунтов просто смешно.

– И вы остановились на Люси Эдамс…

– Да, я остановилась на ней. Но у меня не имелось доказательств, никаких улик – ни одной. Я, можно сказать, была очень сильно расстроена. Не знала, что делать. Я думала позвонить тебе, но было уже поздно. Делиться подозрениями по телефону нельзя, и я хотела дождаться утра, когда ты приедешь допросить Флорри. Мне казалось, что только от Флорри мы сможем получить хоть сколько-нибудь надежные доказательства.

– Интересно, что именно она знала, – сказал Рэндал Марч. – Эта ее подруга, сестра миссис Слейд, говорит, что девушка имела обыкновение пробираться в господскую часть дома, пока Дин запирал двери. Флорри могла слышать выстрел или видеть, как мисс Эдамс идет через холл. Она могла спрятаться за занавесками в общей гостиной и видеть, как та сжигает шаль. Кто знает? Эта девушка, Глэдис, сказала только, что Флорри была очень довольна и говорила, что будет богатой, – бедная дурочка!

Мисс Сильвер опустила вязанье и сложила руки.

– Рэндал, я думала, что по крайней мере этой ночью ей ничто не угрожает. Тем не менее я изменила свои планы и все-таки поговорила с ней напрямую. Я знала, что Дин запирает двери на ночь, и решила – это убережет ее хотя бы до утра. И я ошиблась.

Марч с сочувствием посмотрел на нее:

– Вам не в чем себя винить – она сама напросилась.

Мисс Сильвер кашлянула.

– Я себя не виню, Рэндал. Но я просчиталась. Правда, задним умом мы все умны. У меня не оказалось никакой уважительной причины, чтобы вызвать тебя посреди ночи, но мне было неспокойно и я очень плохо спала. Думаю, меня разбудило падение Флорри. Тогда я не поняла со сна, что это был за звук, но волновалась все сильнее и сильнее, пока не решила сойти вниз и посмотреть. Я разбудила мистера Дэсборо, и мы спустились в холл, оказавшись там в самый разгар поразительной речи Люси. Она, безусловно, не в своем уме.

– Да, скорее всего ей поставят диагноз.

Мисс Сильвер многозначительно посмотрела на Марча:

– Ужасная история, Рэндал. Надеюсь, она не вылезет целиком наружу – не хочется лишний раз расстраивать Лору. Дело в том, что Люси, как и Агнес, была влюблена в Оливера. Над ней стали подшучивать. И Оливер, конечно, тоже не воспринимал ее всерьез. Он смеялся над ней, называя ее за глаза «старушкой Люси». Однажды она это услышала и смертельно обиделась. А потом он сбежал с Лилиан Феррерс, и они с Агнес остались вдвоем – поддерживать друг в друге уверенность, что Оливер поступил с ними несправедливо. У Люси слабый характер, но она, как и многие слабые люди, злопамятна. Даже в школе она копила в душе мелкие обиды, как другие девочки копят комплименты – правда, комплиментов ей никто не делал. После женитьбы Оливера она двадцать два года провела здесь взаперти вместе с Агнес, которую переполняла ненависть. Стоит ли удивляться, что Танис Лайл выросла бессердечной эгоисткой? Стоит ли удивляться тому что Люси свихнулась? Ненависть – это смертельный яд. Двадцать два года обитатели этого дома дышали отравленным воздухом.

Марч кивнул.

– Мрачная картина, – подтвердил он.