На Краю (СИ)

Я вспомнил о пассажирах, надежно укрытых на «Птахе». Что будет с Краем Галактики, если их найдут, я представлял. А если не найдут? До чего способны дойти полицейские в своем рвении? Запретят грузовые перевозки? Начнут арестовывать всех подряд? И какова будет реакция здешних жителей, раз уж каким-то контрабандистам легко удалось стравить их с полицейскими? Я стиснул зубы. Судьба словно заставляла меня стать убийцей. Найденные где-нибудь на орбите холодные тела разом положат конец поискам, а значит, и беспорядкам на Краю. И не нужно будет опасаться межзвездной связи.

Вернувшись на корабль, я долго думал, стоит ли делиться новостями с пассажирами. С одной стороны, они должны быть в курсе дела. В связи со случившимся на Самсоне наше положение осложнялось. Следовало ждать внезапных облав, проверок документов, усиления бдительности. С другой стороны, пока они отрезаны от мира, на них легче воздействовать…

И все-таки я им рассказал. Не удержался и обрисовал все наши перспективы, присовокупив, что сами собой поиски, скорее всего, не утихнут, как я рассчитывал.

— Они будут искать, пока не найдут, — сказал я. — В их силах расчертить весь Край на квадраты и методично прочесывать, то есть обыскивать, арестовывать, допрашивать, ограничить передвижение…

— Что вы собираетесь делать? — прервал меня Бовва.

— Лететь на Онтарио и прятать вас там. В космосе сейчас гораздо опаснее. Они потеряли ваш след, а из-за этого… м-м-м…инцидента, скорее всего, будут искать вас на Самсоне. Вряд ли в ближайшее время дело дойдет до десанта на другие планеты. К тому же, им придется трижды подумать, прежде чем высаживать десант на Онтарио. Там население почти миллиард человек. Так что время еще есть.

— Вот как, — Бовва покусал губы. Я взглянул на «почти гения», виновницу всей этой заварушки. Она молчала, но смотрела на меня как-то странно.

— А как же ваш контракт? — спросил Филипп.

— У меня его больше нет.

— Мне жаль. — Было видно, что ему ничуть не жаль. — Ну что же, вам виднее, что делать дальше. Сколько лететь на Онтарио?

— Двое суток, — обронил я и ушел в рубку.

На этот раз Анна не стала ждать, когда я начну принимать стимуляторы. Она пришла на вторые сутки и принесла мне стаканчик с чаем. Несколько минут мы просидели в молчании. Потом она спросила:

— А какая, собственно, разница, один длинный прыжок или несколько коротких? Курс один и тот же, и все делает автоматика, разве нет?

— Да. А ты знаешь, что каждый выход из гиперпространства увеличивает риск сбоя системы? Мы ведь гиперпрыжками пользуемся, и половины их свойств не зная. Работает, и ладно. Тоже какой-то умелец однажды изобрел.

— И мир изменился… — тихо сказала Анна.

— Ну да… — я понял, куда она клонит, и засмеялся. — Не надо делать из меня противника прогресса. Видишь ли, гиперпрыжок сначала очень многих лишил власти. И понадобился почти век, чтобы появился Союз, да и то лишь потому, что Галактику можно было освоить исключительно сообща. С межзвездной связью все наоборот. Сначала она лишит очень многих людей свободы, к которой они привыкли, и только потом начнет приносить пользу.

— Значит, польза все-таки будет?

— А как же. Цивилизация придет на Край семимильными шагами. Здесь наконец-то наведут порядок. Но у порядка по сравнению с хаосом есть свои минусы. За него приходится очень дорого платить.

«Свободой», хотел добавить я, но удержался — получалось слишком пафосно.

— Я понимаю, — неожиданно кивнула Бовва. — Порядок — это ограничения. А вам противны любые ограничения, так?

— Не любые, — я нахмурился. — Но частенько грань бывает слишком тонка. Край Галактики нравится мне таким, какой он есть, — я вспомнил о последних событиях и добавил, не в силах скрыть горечь. — Точнее, каким был.

«А может, лучше дальняя связь, чем полиция на каждом шагу?» — внезапно закралась мне в голову мысль. Но я благоразумно оставил ее при себе. Если мои страхи насчет полицейских кордонов и прочих перегибов, допустимых в чрезвычайной ситуации, оправдаются, придется менять стратегию, а вариантов в запасе всего два: выдать пассажиров или убить их. Хорошенькая перспектива, которой уж точно не стоит заранее делиться с Бовва…

Разговор сам собой оборвался, и я отправился на свою раскладную кровать, оставив Анну в кресле второго пилота.

Мы сели на планету ночью. Несмотря на помощь Анны, я чувствовал себя ужасно. Следовало либо выпить чашки три крепчайшего кофе, либо лечь и спокойно поспать хотя бы несколько часов. Я рассудил, что спешить некуда, объявил тихий час и уснул, забыв запереть рубку. Расслабился за последние дни, поверил, что им некуда и незачем бежать. Но пассажиры как будто прочли мои недавние мысли.

Я проснулся и несколько секунд не мог понять, что разбудило меня. Звук? На «Птахе» царила мертвая тишина. Тишина! Я вскочил, понимая, что случилось непоправимое. В корабле не было никого, кроме меня, я ощущал это всей кожей, шестым чувством, отточенным за годы, проведенные в космосе. Я бросился в кают-компанию, потом в каюту, проверил даже гальюн. Никого.