На краю света

Мерен оттащил Минтаку в безопасное место, потом помог подняться по лестнице в зал для приемов. Утратив величавость и красоту, царица превратилась в жалкую старуху. Она подошла к фараону и упала перед ним на колени.

– Мой господин супруг, я молю о прощении, – прошептала Минтака. – Я глупая женщина и не ведала, что творила.

– Ты прощена, – сказал Нефер-Сети.

Фараон явно не знал, как ему следует поступать дальше. Он сделал движение навстречу жене, чтобы поднять ее, но потом отступил назад. Он знал, что подобная слабость недостойна божественного фараона, и оглянулся на Таиту, ища совета.

Маг коснулся руки Фенн. Девушка кивнула, подняла покрывало, открыв свою красоту, пересекла комнату и склонилась над Минтакой.

– Идем, моя царица, – сказала она и взяла ее за руку.

Минтака посмотрела на девушку.

– Кто ты? – с трудом вымолвила она.

– Та, кто близко к сердцу принимает заботу о тебе, – ответила Фенн и помогла ей встать.

Минтака всмотрелась в зеленые глаза, потом судорожно всхлипнула.

– Я чувствую, что ты добра и мудра не по годам, – сказала она и обняла Фенн.

Поддерживая несчастную, девушка повела ее к выходу из палаты.

– Кто эта молодая женщина? – спросил Нефер-Сети у Таиты. – Я не могу больше ждать и желаю наконец узнать ответ. Говори немедленно, маг; это мой царский приказ.

– Фараон, это реинкарнация твоей прабабушки, царицы Лостры, – ответил Таита. – Женщина, которую я любил прежде и полюбил вновь.

Новые владения Мерена простирались на тридцать лиг вдоль берега Отца-Нила. В центре поместья располагались один из царских дворцов и величественный храм, посвященный соколиному богу, Гору. Оба здания были частью фараонова дара. Три сотни крестьян обрабатывали плодородные поля, орошаемые водами реки. Пятую часть собранного урожая они отдавали своему новому господину, вельможе главнокомандующему Мерен-Камбизу. Полторы сотни слуг и двести рабов, военных пленников фараона, трудились во дворце или в частных владениях имения.

Мерен назвал поместье Карим-Эк-Гор, то есть Виноградник Гора. Весной того года, когда посев был окончен и земля украсилась зеленью, фараон приплыл вниз по реке из Карнака со всей царской свитой, чтобы поприсутствовать при бракосочетании вельможи Мерена с его невестой.

Мерен и Сидуду вместе вышли на берег реки. Мерен красовался во всех регалиях главнокомандующего, включая плюмаж из страусовых перьев на шлеме, а на обнаженной груди висели цепи Золота Похвалы и Золота Доблести. У Сидуду в волосы были вплетены цветки жасмина, а платье, казавшееся белым облаком, сшили из катайского шелка. Разбив кувшины с нильской водой, новобрачные поцеловались, а собравшийся люд радостно кричал и призывал на них благословение богов.

Празднества длились десять дней и ночей. Мерен собирался было устроить так, чтобы дворцовые фонтаны текли вином, но, став его женой, Сидуду настрого запретила подобное расточительство. Мерен удивился, как быстро она прибрала к рукам господство в доме, но Таита утешил его.

– Из нее получится наилучшая супруга для тебя. Ее бережливость – верное тому доказательство, – сказал маг. – Жена-транжира – это скорпион на мужнином ложе.

Каждый день Нефер-Сети просиживал долгие часы с Таитой и Мереном, слушая повесть об их путешествии к Лунным горам. Когда история была рассказана во всех подробностях, фараон велел повторить ее с самого начала. Сидуду, Фенн и Минтака сидели с ними. Под влиянием Фенн состояние царицы переменилось. Избавившись от гнета вины и печали, она снова стала спокойной и лучилась счастьем. Для всех являлось совершенно очевидным, что ей полностью удалось вернуть себе расположение супруга.

Одна из частей истории больше всего заинтересовала слушателей, особенно Нефера-Сети. Он снова и снова возвращался к ней.

– Расскажи мне еще раз про источник, – требовал он от Таиты. – Постарайся не упустить ни одной детали. Начни с того места, как ты переправился по каменному мосту через озеро с кипящей лавой.

Когда Таита доходил до конца, фараон не чувствовал себя удовлетворенным.

– Опиши, какой оказалась на вкус синева, заполнившая твой рот, – желал он знать. – А почему ты не задохнулся, когда она, подобно воде, влилась тебе в легкие? Она была холодной или горячей? Как долго после того, как ты покинул источник, ощущал ты его чудотворное действие? Ты говоришь, что ожоги от лавы у тебя на ногах исцелились мгновенно, а сила вернулась в усталые члены. Это действительно так? Теперь, когда источник уничтожен извержением вулкана, исчез в раскаленной лаве? Какая жестокая утрата. И он навсегда сделался недоступен для нас?

– Источник, как и образующая его жизнетворная сила, вечен. Пока существует жизнь на земле, будет существовать и источник, – отвечал Таита.

– Веками философы грезили об этом магическом источнике, все мои предки разыскивали его. Вечная жизнь и вечная молодость – какое сокровище сравнится с ними?

Глаза фараона горели почти религиозным огнем.