На краю вечности

– Обойдемся без нее, – говорит Америго, растирая пальцы Айлин. Девушка медленно приходит в себя. Открывает глаза и просит пить. Брат тут же срывается и бежит вниз исполнять ее просьбу. Я смотрю на Дэшэна, который, положив голову на грудь Риты, беззвучно рыдает. Мне жаль, что я не знаю, как ему помочь пережить эту боль. Как утешить, какие слова произнести. Касаюсь рукой его спины, но он не оборачивается.

– Я с тобой, друг, – с сочувствием произношу я. Ответа не следует, но я знаю, что он меня услышал. И этого достаточно.

Америго относит связанную Дину в кладовку. Чтобы та не верещала как проклятая, приходится воспользоваться кляпом. Ирма и Айлин помогают Дэшэну подготовить тело Риты к погребению. Мой брат предлагает похоронить ее в лесу. В том месте, где он спас мою воспитанницу. Как дань ее доброте и человечности. Меня удивляет то, что он расстроен из-за смерти человека, которого почти не знал. Та забота, с которой он относится к горю китайца. Учитывая его поведение и образ жизни, это кажется чем-то нелепым и даже неправильным.

– Неприятно об этом говорить, но, пожалуй, мне потребуется твоя помощь, – произношу я, когда Америго входит в гостиную.

– Ты не перестаешь удивлять меня, – плюхаясь на диван, отзывается тот. – Что тебе еще надо?

Рассказываю ему о предсмертной просьбе Ады и ее детях, которых Амалик приготовил для жертвоприношения. Америго хмурится, потирает руками щеки. Похоже, у него есть дела поважнее, чем спасение незнакомых ему близнецов.

– Когда это нужно сделать? – спрашивает он.

– Немедленно, – отвечаю я.

– Есть план? – осведомляется Америго, подаваясь вперед. Усмехаюсь про себя. Он никогда не упустит случая поучаствовать в какой-нибудь заварушке. Не успеваю ему ничего ответить – к нам подходит Айлин. Она строго смотрит сначала на моего брата, потом на меня. Садится на край журнального столика. Проводит рукой по волосам.

– В общем, я подумала и решила принять твое предложение. Я стану частью твоей семьи, – говорит девушка, глядя на меня исподлобья. – Но я никогда не прощу тебе того, что ты сделал.

– Переживу как-нибудь это несчастье, – небрежно отвечаю я. Америго тут же оживляется. Он рад такому повороту событий. Еще бы, он так старался!

– Ирма предлагает сделать это прямо сейчас, – облизывая губы, говорит Айлин. – И я с этим согласна, потому что позже у меня может не хватить храбрости подписаться на это безумие.

Похоже, детям Ады придется подождать.

Глава 27

Через час мы выдвигаемся. Америго ведет машину, рядом с ним сидит Ирма и читает вслух то ли заклинания, то ли мантры. Ее пальцы неспешно перебирают четки из хрусталя. От монотонного звука голоса клонит в сон. Веки становятся тяжелыми, тело размаривает. Айлин, которая сидит рядом со мной, проваливается в дрему, положив мне голову на плечо. От ее волос пахнет лавандой и этот запах дурманит меня похлеще любого наркотика.

– Что, если Амалик обо всем узнает и решит нам помешать? – спрашиваю я, когда Ирма наконец замолкает.

– Он не узнает, – спокойно говорит ведьма. – Я поставила мощную защиту. Пока он поймет, как ее обойти, мы все успеем сделать.

– То есть, он не настолько крут, каким хочет казаться? – уточняет Америго.

– Он хочет быть Богом, но он не Бог, – жестко отвечает Ирма. – И как бы он не умел управлять энергиями и манипулировать событиями, не все подвластно ему. Но тем не менее, сильнее, чем он, пока никого нет.

– Но ведь как-то его можно уничтожить? Не может быть такого, чтобы не было вариантов, – задумчиво спрашивает Америго. Он всегда оптимистичен.

– Можно. Если во время обряда над Айлин, когда будет максимально открыт, убить его. Но для этого придется пожертвовать жизнью девушки. Вряд ли вы на это подпишетесь, – отвечает Ирма. Ее голос звучит устало и недовольно. Ощущение, что тема, которую затронул Америго, раздражает ее. Мой брат ничего ей не отвечает. Переключает все свое внимание на дорогу и прибавляет скорость.

Через два часа мы подъезжаем к старому дому, стоящему на отшибе. Здесь темно, хоть глаз выколи. И никаких намеков на цивилизацию. Похоже, что мы в какой-то тараканьей глуши. Даже не по себе становится. Америго достает из багажника фонари, Ирма будит спящую Айлин. У меня начинает болеть голова и снова сводит пальцы. Что-то подсказывает мне, что действие лекарства, которое дал мне брат, подходит к концу. Интересно, а противоядие уже готово? Сумею ли я дожить то того момента, когда будет доступно? Из носа начинает течь кровь. Совсем прекрасно. Только расклеиться здесь и сейчас мне не хватало!

Америго направляет свет фонаря мне в лицо, и я прикрываю рукой глаза. Он идет ко мне. Трогает за плечо.

– Ты как? – заботливо спрашивает он.

– Сам же видишь, – огрызаюсь я.

– Тадеушу нужно еще несколько дней, – говорит Америго. – Завтра я дам тебе еще одну дозу препарата. Ты должен продержаться.

– Ты так говоришь, словно я сам во всем виноват, – раздраженно бросаю я.

– А кто же? – пожимает плечами брат. И я не нахожу, что на это ответить. Только тихо выругаться и, достав носовой платок, попытаться как-то справиться с кровотечением.